Как же самоуверенно Донской заявил, что на её работе их разрыв не отразиться! Ей может ещё поблагодарить его за это? Мария не отлынивала от своих обязанностей, работала на общих основаниях и никогда не пользовалась расположением Донского, хотя могла бы. Воронцова знала, что у нынешнего генерального директора их фирмы имеются свои фаворитки, и они довольно бодро шагали вверх по карьерной лестнице. Для себя же такой способ получения желаемого Маша считала неприемлемым. И теперь ей словно одолжение — продолжай работать, словно дозволение с барского плеча. Словно не Лер настаивал на том, чтобы она прекратила работать.

— Знаешь, что? — внезапно её голос обрел твердость. — Пошел ты на хрен, Донской! Вместе со своей идеальной невестой из подходящей семьи. Просто иди на хрен! И подарками своими можешь подавиться!

Маша никогда не ругалась матом, была примерной девочкой, которую ставили всем другим в пример, а тут нехорошие слова сами просились наружу. Мама её всегда учила, что женщина не должна ругаться и обязана всегда сохранять чувства собственного достоинства. Не то, чтобы Воронцова так обожала мать и беззаветно следовала её заветам. Нет. Просто любое неподобающее по мнению Ларисы Павловны поведение, она выбивала из своих дочерей тычками и затрещинами. Вот и привилась привычка держать свое мнение при себе на уровне инстинктов, но сейчас на фоне бушевавших эмоций, даже эта привычка стерлась. Остались лишь зарождающаяся в сердце ненависть, никуда не ушедшая боль и целый океан злости. Как же ей было больно сейчас! Казалось, что кто-то грубо выпотрошил её внутренности и снова зашил. И Воронцова хотела, чтобы Валерию было также больно! Хотела вцепиться в его идеальное лицо и расцарапать до крови. Гнев буквально клокотал внутри и требовал наказать источник боли.

— В тебе сейчас говорят эмоции, — хмуро заметил Донской. На миг маска ледяного спокойствия слетела с лица, и Маша увидела, что он не так спокоен, как хочет казаться. Но это был лишь краткий миг, слишком быстро на место вернулся высокомерный и циничный бизнесмен. — Ты здесь одна и материальная помощь тебе не помешает, так что не следует отказываться от подарков. Если ты не хочешь хранить эти вещи, то вполне можешь продать. С квартиры тебе придется съехать, причины объяснять я думаю не нужно…

Как мило. Ну просто великодушный барин, пожаловавший милость босоногому холопу. Мария и сама не забывала, как шатко её финансовое положение. Дело в том, что в их семье было заведено, что мужчина обеспечивает семью, а женщина ведет хозяйство и воспитывает детей, так было вплоть до того, как в глупой аварии не погиб её отец. Лариса Павловна, не проработавшая в жизни ни дня, не смогла найти «достойную» работу, и их финансовое положение быстро менялось к худшему. У Воронцова были в запасе сбережения, но они быстро расходовались под напором Ларисы, которая вела привычный образ жизни, не желая экономить. В итоге в залоге быстро оказался их дом, и замаячила вполне реальная угроза оказаться без крыши над головой. Очень быстро Мария сообразила, что если не пойдет работать, то они окажутся без денег совсем. Она тогда была еще студенткой, перевелась с очного на заочное отделение, благодаря хорошему знакомому отца устроилась бухгалтером в фирму. Мария стала помогать матери финансово, сделала рефинансирование и стала выплачивать долг. Сначала зарплата была совсем маленькой, поэтому она крутилась как могла, экономила буквально на всем. Постепенно Мария помимо основной работы нашла подработку. «Шабашки» помогали держаться на плаву. Она превратилась в самого настоящего трудоголика.