Когда его приговорили к казни, я пересчитывала монеты. Когда его повесили на площади за измену, которой не было, я куталась в дорогой, теплый мех, с улыбкой проводя по нему рукой, игнорируя проклятия, которые он кидал в меня в последние минуты своей жизни. Такой мягкий мех!

В тот момент я поняла, что люблю дорогие вещи.

Мой дядя, как мне кажется, тоже их любил - видимо, у нас это семейное?

Иначе он бы не захотел продавать меня и мои секреты тем, кто предложит больше. Но дядя забыл, что мы родня, что он меня, в конце концов, вырастил. Что ученики превосходят своих учителей… Я продала его первой.

С этого началась моя верность императору и наши, по итогу, довольно сносные отношения. Я пообещала, что продам ему любого, кто захочет воспользоваться моим именем против него, но цена должна быть приятной, как и моя жизнь в империи.

Не знаю, почему он тогда не додумался свернуть мне шею в ближайшим темном углу, но мы договорились.

Конечно, это не значит, что мне тут же начали доверять. Но со временем я смогла доказать, что за хорошее отношение я умею платить вдвойне.

- За витрину сама платить будешь! - прошипел Тори сквозь зубы, не переставая сочувствующе поглаживать меня по плечу.

- Спокойно, мой воробушек, - шепнула я, тоже грустно вздохнув, - Нико уже выписал чек. Еще и на новогодние витражи у хорошего мастера хватит…

Он довольно дернул бровями.

- Другое дело!

Сопровождающие, которых со мной отправили, осматривали помещение, будто всерьез надеялись что-то найти. Я им не мешала. Взлетела по ступенькам на второй этаж, сразу же хватая уже собранную сумку. Для вида покидала еще всякого в сундук - приличная женщина не может переезжать с одной котомкой! - и уютно устроилась в кресле. На спинке висел небрежно брошенный с утра домашний халат, и его я тоже кинула в сундук. Халат был шелковый, красиво облегал тело и в нем вполне можно было бы заблудиться ночью до покоев Нико!

Моя квартира на втором этаже была просторной и красивой. Гостей я водила сюда редко, но все оставались от моего гнездышка в легком недоумении. Стоит все-таки помнить, что когда-то это были дворцовые комнаты: лепнины, сохранившиеся со времен первой империи; тяжелые бархатные портьеры; мраморный пол и кое-какая мебель, пусть требующая реставрации, но даже так довольно дорогая и претенциозная. Все это, вместе с милыми домашними мелочами, которые натаскала уже я, и раскиданными по мебели вещами создавали сложное впечатление, будто кто-то поселился в музее.

Меня это забавляло.

В любом случае, я постаралась на славу, обставляя тут все, и не без причин считала, что квартира у меня очень уютная!

Когда времени прошло достаточно, я неторопливо спустилась вниз, дождалась, пока мои вещи упакуют и…

- Погодите, - вскинула я руку, затыкая сопровождающего, когда за поворотом мелькнула и скрылась фигура, - Мне надо отойти на минуту.

- Госпожа… - начал было он.

- Подождете, не переломитесь!

Я раздражено тряхнула волосами, скидывая их с плеч, и завернула в ближайший переулок, где меня уже ждал господин, чья фигура была плотно укутана в непримечательный плащ. Такие стоили прорву денег - я знала - потому как на них был нашит очень удобный отвод глаз. Кто хочешь - заметит, остальные даже не поймут, что кто-то рядом стоит.

Лицо мужчины было спрятано в тени капюшона, он вальяжно приваливался к стене, дожидаясь меня.

- Отец хочет знать, что происходит… - прошелестел он.

- И узнавать он отправил тебя? - я насмешливо изломила бровь.

- Да какая разница - кого! - улыбнулся он, открывая лицо, - Пришел я. Будь поуважительнее, чай не соседский парень перед тобой! Так что это за слухи про угрозы ты распускаешь?