В результате рефератор обязан осознавать свою ответственность как перед автором, так и перед читателем реферата.

2. Чтобы быть в состоянии произносить искренние и справедливые суждения, нужно изгнать из своего ума всякое предубеждение, всякую предвзятость и не требовать, чтобы авторы, о которых мы беремся судить, рабски подчинялись мыслям, которые властвуют над нами, а в противном случае не смотреть на них как на настоящих врагов, с которыми мы призваны вести открытую войну.

Здесь Михаил Васильевич говорит об опасностях ограничения рассудочного ума, привязанного к своего рода научным догмам, представлениям, идеологиям. Часто, являясь поборниками какой-либо (или даже чьей-либо) научной концепции, авторы рефератов фанатично ее отстаивают, порой даже не понимая ее сути в полноте.

Такие предвзятости и представления свойственны несвободному и несамостоятельному уму, зависимому от чужих знаний, от авторитетов.

Здесь важна объективность как способность допустить в своем уме возможность существования любой, даже ошибочной точки зрения.

Этому во многом способствует внутреннее обращение к автору сочинения, стремление понять его побуждения, его цель, его особую логику. Тогда и наши доказательства и опровержения будут спокойными и корректными, а слово станет действительно «искренним и справедливым».

3. Сочинения, о которых дается отчет, должны быть разделены на две группы. Первая включает в себя сочинения одного автора, который написал их в качестве частного лица; вторая – те, которые публикуются целыми учеными обществами с общего согласия и после тщательного рассмотрения. И те и другие, разумеется, заслуживают со стороны рецензентов всякой осмотрительности и внимательности. Нет сочинений, по отношению к которым не следовало бы соблюдать естественные законы справедливости и благопристойности. Однако надо согласиться с тем, что осторожность следует удвоить, когда дело идет о сочинениях, уже отмеченных печатью одобрения, внушающего почтение, сочинениях, просмотренных и признанных достойными опубликования людьми, соединенные познания которых, естественно, должны превосходить познания журналиста. Прежде чем бранить и осуждать, следует не один раз взвесить то, что скажешь, для того чтобы быть в состоянии, если потребуется, защитить и оправдать свои слова. Так как сочинения этого рода обычно обрабатываются с тщательностью и предмет разбирается в них в систематическом порядке, то малейшие упущения и невнимательность могут повести к опрометчивым суждениям, которые уже сами по себе постыдны, но становятся еще гораздо более постыдными, если в них скрываются небрежность, невежество, поспешность, дух пристрастия и недобросовестность.

В третьем правиле Ломоносов дает очень любопытную классификацию сочинений, выделяя в одну группу труды отдельных авторов, в другую – труды ученых обществ. Это принципиально важный момент, так как во втором случае речь идет о коллективном труде, групповой ментальной работе. Здесь дается синтез или интеграция разных точек зрения на одну и ту же проблему или разных частей знания по одному и тому же вопросу. Причем, как отмечает Ломоносов, это есть результат общего согласия и тщательного рассмотрения. Соответственно, к этим работам рефератор должен относиться с особой ответственностью.

Другой срез классификации сочинений связан с их авторитетностью. Авторитетность при этом Ломоносов связывает как с количественным фактором, то есть признанием многими людьми, «соединенные познания которых, естественно, должны превосходить познания журналиста», так и с качественным фактором, подчеркивая, что признанные труды отличаются тем, что они «