«Как интересен, – писал турецкий писатель вскоре после завоевания, – этот город Стамбул; за одну медную монету вас могут перевезти на лодке из Румелии во Франкистан». Задолго до конца правления завоевателя Стамбул вновь стал процветающим городом мастерских и базаров, кипящий промышленной активностью и смешанным населением, в три или четыре раза большим, чем оно было до завоевания. Всего за один век население города достигло полумиллиона человек, из которых лишь немногим более 50 процентов составляли турки.

Мехмед был особенно активен в продвижении экономики, для чего всячески старался развить традиционный исламский институт имарета, который был уже известен в прежних столицах – Бурсе и Адрианополе и теперь способствовал росту Стамбула. В реальности это был комбинированный институт религиозного, культурного и коммерческого характера, вакф, благотворительное начинание, финансируемое государствами или частными лицами, поддерживаемое или контролируемое государством. Вакф включал комплекс общественных зданий, группировавшихся вокруг мечети, с медресе (центром религиозного образования), больницей и постоялым двором для путников. Вместе с тем доходы гостиницы, рынка, караван-сарая, мельниц, бань, красилен, складов, скотобоен и суповых кухонь дополняли религиозные пожертвования и помогали финансированию.

Как часть материального обеспечения Айя-Софии, великой мечети Стамбула, Мехмед Завоеватель распорядился построить бедестан, большой базар или крытый рынок, с несколькими сотнями лавок и складов, наряду с еще тысячей лавок на окрестных улицах. По сути, это был торговый и деловой центр, где купцы могли без опасений хранить свой товар и вести дела. Когда Мехмед построил собственную Большую мечеть, вокруг нее разместились восемь медресе, в которых каждый день занимались шестьсот студентов, школа для детей, библиотека, две гостиницы для приезжих, столовая, кухни, где кормили бедняков, а также больница, где бесплатно лечили офтальмолог, хирург и фармацевт и работали повара, готовившие пищу по указаниям врача. Здесь располагался центр бесплатного обучения и медицинской помощи благополучного средневекового исламского государства.

Султан Мехмед требовал от ведущих деятелей своей империи создания имаретов в других частях города, где они становились центрами новых жилых кварталов. Такие комплексы зданий, построенные для общественного блага, стали возникать на караванных путях по всей стране, способствуя их расширению по мере роста торговли. И Стамбул сначала дополнил, а затем и превзошел Бурсу и Адрианополь в качестве крупнейшего торгового центра империи, заняв господствующее положение на торговых путях, проходивших через Черное море, Средиземноморье и Азиатский континент.

Другим традиционным институтом исламской экономической жизни, который Мехмед всячески поддерживал и держал под контролем, был институт ремесленных гильдий – профессиональных организаций, или союзов, к которым принадлежала значительная часть работающего населения. Зародившись, вероятнее всего, в корпорациях греко-римского мира, эти союзы были характерны для средневековой Европы, а при исламе обрели особый характер, объединив черты религиозного и социального братства. Они играли важную роль – под руководством аги – в раннем османском пограничном обществе, когда еще не существовало сильной централизованной власти, и обеспечивали политическую защиту ремесленников и рабочих. Гильдии были разделены по видам деятельности. Каждой руководил лидер, которого ремесленники избирали, согласно правилам гильдии, для гарантии своей автономии и поддержки своих интересов перед правительством. Хотя гильдии были, по крайней мере теоретически, независимы от государственного контроля, они по закону несли перед государством ответственность за соблюдение тех коммерческих правил, которые касались системы мер и весов, стоимости труда, прибыли, качества товара, недопущения мошенничества и спекуляции. Уважая традиционную структуру гильдий как источника порядка и стабильности, государство не вмешивалось в их внутренние дела, осуществляя только защиту интересов казны и широких масс.