– Мы слышали, что из империи в сторону Къёрденфелла движется войско. Наши разведчики доложили о пятидесяти тысячах, – тигриным рыком вставил Горд. Паладины и архиепископы даже чуть вздрогнули; Флаури, в свою очередь, тоже.

– Также у него под началом орки, численность которых нам неизвестна. И еще существует возможность вступления в бой Проклятых гномов, которые помогали Зарбасуниру. А что имеем мы, кроме воинства эльфов и людей Свободных Пристаней? – вопросительно глянул на паладинов Лоэнор.

– Гарнизон насчитывает около пятнадцати тысяч служителей Валмалинора. И это все, что мы имеем, – развел руками Демелет. – Еще можем привлечь около тысячи горожан, кто способен держать в руках клинки. Оружейные имеют достаточно снаряжения.

– Самое главное, не дать врагу прорваться за стену, – заключил Лоэнор, сложив руки на груди. – Сегодня битвы не будет, – тут же продолжил он. – Природа отдыхает. Давайте и мы отдохнем. – Он коротко поклонился и удалился из зала. Остальные последовали за ним.

Друзей расположили в монастырских палатах на восьмом этаже, где предстояло провести ночь, возможно, последнюю спокойную для всех.

Внутри никаких изяществ, ничего лишнего – дубовый стол, несколько стульев, широкая кровать и гобелен во всю стену с изображением рыцаря и мантикоры. Огромный огненный лев с пылающими крыльями метил смертоносным хвостом с жалом скорпиона в бесстрашного рыцаря, облаченного в черные доспехи. Таких картин в монастыре и замке было не счесть. Всюду они рассказывали о великих сражениях и бессмертных героях прошлого, заставляя любоваться сочными красками и качеством ручного переплетения нитей.

Ткачи ценились по всему свету. Искусством воссоздавать мгновения истории обладали немногие. А те, кто владел им в совершенстве, не знали недостатка в заказах. Их мастерские едва успевали справляться в срок.

Флаури не спалось. Он проворочался несколько часов и встал с кровати. Подойдя к окну, юноша распахнул металлические ставни с цветным мозаичным рисунком и высунулся наружу.

Прохладная ночь таращилась на него своим желтым призрачным глазом. Окружавшие его скопления звезд мерцали в лунном свете, подмигивая уставшему юноше. Легкий ветерок временами врывался в открытое окно, словно желал спрятаться от незримого охотника за каменными стенами, принося с собой упоительную горную свежесть.

Взору Флаури предстал спящий город. Даже стражников сейчас не было на улицах, лишь блеклые огоньки факелов виднелись вдали на крепостной стене. Там сейчас дежурили несколько десятков паладинов, оставленных на постах. Хоть эльфы никогда не ошибались в знаках природы, все же Совет Верховных выставил дополнительных дозорных.

Прямо на площади разместилось огромное воинство эльфов. Они спали, укрывшись в теплые плащи. Позади них, ближе к воротам жилого района, расположились и люди Горда. Места в казармах не хватило на столь многочисленную армию, поэтому пришлось мириться с неудобствами.

В эти минуты здесь царило великое спокойствие. Флаури наслаждался последними моментами умиротворения, устроившись на широком подоконнике и подложив под поясницу мягкую подушку. Он мечтал о том, как, наконец, завершится проклятая война, как пронзит он в битве гнилое сердце Зарбасунира Мечом Анориса, как восстановятся в мире порядок и равновесие, как вернется он в Алакорн и станет жить там со своей семьей. Как же ему хотелось, чтобы закончилось поскорее все это безумие. Но самое страшное еще даже не началось.

Юноша даже не думал о предназначении Эрве, о Сарветанге и единстве рас. Он словно не верил, что Тираубен выстоит, и нужно будет решать иные задачи, которые вновь встанут поперек его стремления воссоединиться с родными. Чувство страха потери близких людей все сильнее вгрызалось в душу, окатывая временами противным холодком.