Еще в этом доме были качели, старые, заржавевшие. На них я встретил четвертый закат своей родной, но такой чужой планеты.
Когда я начал раскачиваться, петли жалобно скрипнули, а за спиной я услышал знакомый детский голос:
– Папа…
Но обернувшись, я посмотрел в глаза лишь пустоте…
С новым годом!
– Дорогие друзья! До наступления Нового года осталось всего несколько секунд…
И кто только придумал эту традицию? Я смотрю на них, крепко держа фужер шампанского в руке, как и они. Но вот только на лицах друзей улыбки, в глазах огоньки. И я тоже улыбаюсь, но всем своим нутром испытываю лишь ненависть и грусть.
– Желаю всем здоровья, любви и счастья! Пусть рождаются дети, реализуются все добрые помыслы…
И каждый год одно и то же. Слова-то в эфирах глаголят верные, но знают ли они там, сверху, что происходит по другую сторону экранов?
– Пусть в каждом доме, в каждой нашей семье царят радость и согласие…
Мои пальцы побелели. Кажется, еще немного, и фужер бы не выдержал и рассыпался на мелкие осколки, как некогда и моя вера в семейную радость.
Начала боя курантов я не услышал. Реальность обрушилась на меня, словно я вынырнул из-под воды. Свист и визг друзей смешался со звяканьем посуды. Я присоединился к ним, протягивая свое шампанское, но мысли уносили меня все дальше и дальше назад, на двенадцать лет…
* * *
Холод пробирал до самых костей. Как бы сильно мне ни хотелось идти домой, перспектива задубеть тоже не слишком радовала. Праздник на главной площади поселка подошел к концу, но люди не спешили расходиться. Дети катались с большой деревянной горки, родители же нетерпеливо смотрели на часы, предвкушая скорую встречу с холодной водкой, игристым вином и тазами с оливье.
Среди них я был один, не похожий на других детей, но это не делало меня более примечательным – скорее наоборот, еще более незаметным. Но я этому был лишь рад. Обычно когда другие мальчишки меня замечали, они считали нужным отвесить подзатыльник или смеха ради разбить нос. Девчонок же это зрелище радовало не намного меньше. Поэтому сейчас, когда они были заняты праздником, я мог спокойно побыть среди людей и почувствовать себя простым ребенком.
– С годом змеи, малец! – кто-то осторожно хлопнул меня сзади по плечу.
Вздрогнув, я медленно оглянулся, невольно подумав, не получу ли снежком по лицу. Но все обошлось. Позади стоял дед мороз, держа в руке синий мешок. Ну, естественно, это был не добрый дедушка с северного полюса, а всего лишь какой-то мужичок, от которого разило свежим перегаром, но тем не менее он протягивал мне мандаринку.
Вытащив дрожащую руку из кармана, я взял угощение.
– Пусть этот год станет для тебя особенным! Что же ты без рукавичек? Простудишься.
Ничего не ответив, я побежал прочь, так как пара ребят из школы начали на меня коситься, о чем-то перешептываясь.
Отбежав подальше от праздника, я обернулся. Мои страхи оправдались – эти двое бежали за мной следом, словно гончие собаки, учуяв добычу.
Что есть сил я бросился в сторону дома. Что-что, но бегать за эти годы я прекрасно научился.
Со всех ног я несся через заснеженные дворы двухэтажек. Парни не могли меня догнать, но и не теряли из виду. Перебежав дорогу, я продолжил свой кросс по тротуару, вдоль частных домов. Ребята бежали следом, свистя и улюлюкая. Вот моя улица, я уже вижу свет в своем ветхом домике. Мне оставалось лишь повернуть к нему и влететь за ворота, но… на повороте меня занесло на скользкой дороге, и я кубарем повалился на землю. Удар был мягкий, так как территорию за оградой у нас никто не потрудился очистить от слоя снега.