– У тебя крыша едет, Стью, – догадался Джон. – К тому же у тебя у самого плавники посинели. А жабры за ушами где? Заросли, что ли?

– Смотрите, смотрите, Джордж стал еще меньше, – обрадовался Пол. – Совсем маленький! Я буду носить его в кармане!

– А ты сначала поймай меня! – хрипло захохотал Джордж и, упав на спину, раскинул руки: – Лечу! Лечу!

Пит, брезгливо наблюдавший все это, не выдержал и, отбросив свой принцип нейтралитета, ударил кулаком по столу:

– Мне надоело работать с психами! – заорал он. – Или вы прекратите жрать это дерьмо, или я от вас ухожу!

В этот миг в дверь постучали, и Пит открыл.

Глядя на вошедшего, Джон выпучил глаза:

– Вот это нос! Я таких носов еще не видел! Можно потрогать?

– Потрогай, – смутился парнишка. – Он у меня с детства такой.

– А волосы, волосы! – потянулся к нему Стюарт. – Ты весь ими покрыт?

– Не-е, только на голове и на лице, – потеребил тот свою хилую бороденку. – Меня зовут Ринго Старр, я барабанщик из «Ураганов».

– О! – подскочил Пол, – а я тебя с такими рогами и не узнал!

– С какими рогами? – испугался Ринго.

– Ты не слушай этого придурка, – пояснил коллеге Пит, – он колес наглотался.

– Колеса любит? – понимающе кивнул Ринго. – А я кольца.

– А я поршни, – сказал лежащий на спине Джордж. – Они так плавно раскачиваются – вверх-вниз, вверх-вниз… Лечу! Лечу!

– А я шестеренки люблю, – признался Стюарт.

– А меня никто не любит, – неожиданно впал в депрессию Джон. – Никто! – повторил он, рыдая.

– Ой, друзья-приятели, я кажется невовремя, – попятился Ринго. – У вас тут дела семейные, интимные…

– Я – нормальный, – остановил его Пит. – У тебя какое-то предложение?

Ринго кивнул.

– Проходи, садись, – пригласил Пит.

– Не, – помотал Ринго головой, – я – человек вертикальный. Да и зачем, раз у вас тут такое…

– Расскажешь мне, а я им завтра передам, – предложил Пит.

Так тот и поступил.

Ринго очень хотелось записаться на пластинку. Очень. Бас-гитарист и вокалист «Ураганов» Лу Уолтерс договорился с директором частной студии «Акустик» на запись демонстрационной пластинки. Но остальных «Ураганов» в Гамбурге в этот момент не было, и Ринго стал искать аккомпанирующий состав.

Вот почему в конце ноября шестидесятого года, в студии «Акустик» Джон, Пол, Джордж и Ринго впервые играли вместе. Пит наблюдал за этим с легкой ревностью, а Стюарт, слушая их, впал в тот вечер в какое-то странное мистическое настроение.

Три песни – «Fever»[27], «Summertime»[28] и «September Song»[29] – записывали весь день, так что поспать им не удалось. Вечером из студии, с гитарами в руках, пошли сразу в «Кайзеркеллер». Вышло так, что по мокрому снегу морозной ноябрьской улицы они шлепали, разбившись на пары: Джон с Питом, за ними Джордж с Ринго, а замыкающими – Пол со Стюартом.

… – Так себе стучит, – заявил Пит и испытующе посмотрел на Джона.

– Ага, – согласился Джон, – тебе бы с годик подучиться, ты бы тоже так смог…

– Да он даже простого соло сделать не может! – обиделся Пит.

Джон подумал, что барабанщик-солист ему вообще-то и не нужен, но с Питом решил не ссориться и перевел разговор в шутливое русло:

– Зато как он головой трясет! – и, ублажая честолюбие Пита, он передразнил характерное движение Старра, который смешно акцентировал некоторые удары кивками.

Джордж и Ринго общий язык нашли быстро.

… – Люблю я шутки-прибаутки, – сообщил Ринго.

– И я люблю шутки-прибаутки, – грустно согласился Джордж.

– А какие ты любишь шутки-прибаутки? Смешные?

– Смешные.

– И я смешные! – обрадовался Ринго. – Да мы с тобой, дружочек мой, совсем одинаковые!

– Все люди одинаковые, – заметил Джордж. – Всем нравится, когда хорошо.