Воспоминания, словно прорвав плотину, хлынули бурным потоком, и Вита сдалась. Она знала, что рано или поздно ей всё равно придётся много и подробно думать о Дамире, возможно, даже встречаться и регулярно разговаривать с ним… так к чему оттягивать неизбежное? Чем спокойнее она станет реагировать на прошлое – тем спокойнее сможет существовать в настоящем. И написать свою новую книгу!
В качестве комплимента хозяйка оставила ей бутылку домашнего вина. Решив, что до сих пор не разобранный чемодан подождёт, Вита наполнила бокал, подошла к окну, неторопливо сделала глоток… и покорно отдалась воспоминаниям, словно повинуясь воле стихии.
Вино было сладким, вкусным, тягучим. Тело расслабилось, а мысли потекли более легко и свободно. Вита будто перенеслась на машине времени в прошлое, снова почувствовав себя семнадцатилетней девчонкой – тем знаковым и судьбоносным летом, которое изменило её жизнь навсегда…
Глава 5. Новенькая
Одиннадцать лет назад
– Хом, ну ты скоро?!
Вита не могла сейчас видеть Дамира, но даже по голосу в трубке понимала, что он буквально приплясывает от нетерпения. Впрочем, он всегда приплясывал… точнее, пританцовывал, словно его тело требовало постоянного движения, находясь в вечной неутолимой жажде танца. Даже в глубокой задумчивости Дамир мог спокойно закинуть ногу за голову для растяжки и, кажется, совершенно не заметить этого.
– Пять минут, – отозвалась она, торопливо бегая пальцами по клавиатуре ноута и не отрывая взгляда от экрана. – Ну, может, десять…
«Этьен с болью взглянул на Адель. Между его бровей залегла суровая складка.
– Мы не можем быть вместе, – отчеканил он. – Никогда!»
Вдохновение традиционно настигло Виту в самый непредсказуемый и неподходящий момент – как раз тогда, когда она собиралась пойти на пляж с друзьями. В голове вдруг чётко, словно нарезка кадров из фильма, возникла сцена финального объяснения главных героев её романа – и, позабыв обо всём на свете, Вита кинулась к ноутбуку, чтобы успеть зафиксировать всё в деталях.
«По щекам Адель градом катились слёзы. Она пыталась стереть их, но они всё текли и текли. Этьен побледнел…»
Книга, которую Вита писала вот уже второй год, начиная с девятого класса, носила столь же пафосное, сколь и банальное название «Начни жизнь сначала», и рассказывала непростую историю любви топ-модели Адель и владельца парижского Дома мод Этьена.
Вита никогда не бывала в Париже. Все её представления о французах сводились к допотопному сериалу «Элен и ребята», который просто обожала её мама. Она-то и подсадила дочь на эту, некогда популярную, многосерийную молодёжную мелодраму. Естественно, все герои у Виты говорили «о-ля-ля», завтракали прямо в постели круассанами, запивая их кофе, и постоянно устраивали вечеринки. Все девушки в её романе были стильными и красивыми, а парни – сексуальными и горячими. А ещё, конечно же, в книге было много любви, слёз, страданий и душераздирающих измен.
Если бы Вита умела объективно оценивать своё творчество со стороны, то увидела бы, что её история под завязку набита штампами и картонными поступками картонных персонажей, постоянно произносящих не менее картонные диалоги. Но, к счастью, она была слишком неопытна для того, чтобы всерьёз размышлять о теории литературного мастерства и анализировать написанное, поэтому просто творила так, как велело ей сердце. Вите искренне нравилось всё, что она сочиняет, и у неё не было сомнений в том, что в будущем её ждёт головокружительная писательская карьера.
Мечтая о славе и читательском признании, она, тем не менее, ужасно стеснялась, когда кто-нибудь просил дать почитать то, что она пишет. Вита не показывала написанное никому – ни маме, ни Дамиру, тщательно оберегая свои нетленки от чужого взгляда. Единственным человеком, который удостоился этой чести, был одноклассник Димка Шаповалов – и то лишь потому, что, во-первых, сам что-то там пописывал, а во-вторых, не оценивал её вымышленные истории с точки зрения оригинальности и увлекательности сюжета, никогда не критикуя и не высмеивая. Все его замечания сводились чаще всего к банальной редакторско-корректорской правке, а ещё несколько раз он указал ей на незначительные нестыковки в сюжете и косяки в матчасти, за что она была ему ужасно благодарна. Димка был беспристрастным и объективным, как термометр, и Вита знала, что он не станет обсуждать её романы с кем-нибудь третьим и уж, тем более, никуда их не сольёт.