– Что это?

Томка с любопытством сунулась разворачивать матерчатый свёрток.

– Да шторы это! Из нашего старого клуба! Перед самой войной завхоз дала мне их домой постирать, а назавтра утром немцы в город пришли… Собирались в суматохе, вот я их нечаянно и прихватила.

– А зачем они здесь? На окна, солнце закрывать?

Томка, нахмурив брови, с небрежным недоумением тискала тёмно-красные полотнища.

– Экая ты, девонька! Сразу видно, что мало ещё пожила!

Бабушка Александра ласково обняла Томку.

– Сделаем из них скатерть в президиум! Настоящее мероприятие получится!

– Ого!

Мария с восхищением покачала головой.

– А мы бы и не додумались!

Неподалёку невидимый и закалённый Санька громко кричал на непокорных жуков.

Настоящий день только начинался.

– Быстро же мы тут с вами управились…

– Ещё целый час ждать.

Опять солнечное крыльцо, тёплые ступеньки.

Бабушка Александра нашла в кладовке какие-то старые пальтухи, вынесла их, разостлала поровней.

– Садитесь. Так вернее, не на голом же камне сидеть.

– Бабушка, а я тоже, когда вчера ходила на берег, оцарапалась об эти кусты. Их здесь так много! Немцы что, срубить эти колючки не могли?! Устроили бы субботник и весь посёлок очистили бы!

Справившись с делом Томка рассуждала совсем по-хозяйски, на перспективу.

Бабушка Александра подтянула потуже узелок своего платка.

– Зачем рубить? Не всё, что неприятное, так сразу и рубить нужно. Кусты эти полезные, наш районный агроном в огороде у себя выращивал для науки и для удовольствия. Это облепиха.

– Как красиво! А как же так получается?!

– Что тебе ещё не так?

Томка развела руками.

– Название у кустов наше, русское, а растут они здесь, у немцев?!

– Везде они растут, где жизнь для них подходящая. И люди так же… Вот мы с тобой, с Марией – тоже облепихи. Где довелось заново жить – там и начинаем…

Помолчали.

Шуршала на близкой тропинке песчаная трава.

– …Осенью эта облепиха красивая – оранжевая. Ягодки всю её веточку облепляют, как в тесте получается обмазанная палочка-веточка. На вкус ягода так себе, много не съешь. И колючая – собирать её уж больно неловко, по сравнению с ней наша малина – ласковая ягода. Шипы у облепихи – со спичку! Но если в чай добавить ягоду – запах на всю избу! Лечебная очень. Агроном пробовал даже масло из своей облепихи жать по старым рецептам. Против ожогов, если мазать, очень помогало, заживляло; против других болячек тоже. От простуды агроном только своей облепихой и спасался.

– А вы откуда, бабушка, сюда приехали? Давно?

– Мы из-под Брянска. Сыны сюда нас с дедом перевезли. Сами приехали и нас уговорили. Дом наш там пропал, жить после войны стало негде. Сыны-то молодые, им здесь жизнь свою захотелось строить. Костя – моряк, воевал на море, на здешнем, вот и остался в Калининграде. Витьку, младшего, уговорил. Ну, и мы с дедом, с внуком – за ними. Всё здоровые мужики, сыны-то наши, помогут… Опять же Костя говорил, что домик можно здесь себе выбрать, огородик устроить.

Бабушка Александра улыбнулась.

– …Как нас Костя сюда, к рыбакам, привёз, мы сразу же домик себе присмотрели, там сейчас мой старик порядок наводит, а я вот с Санькой с вами… Сыны приедут завтра из города, помогут прочнее устроиться.

– А сыновей у вас двое? Или кто ещё есть? В Брянске никто не остался?

– Никто не остался… Дочка с мужем погибли, в эвакуацию с заводом отправились, их эшелон разбили танки, где-то на какой-то станции… Точное место, могилку, пока ещё не нашли. Санька – их сынок, умница. Костя, наш старший сын, всю войну отвоевал, на кораблях был матросом. А Витя… Он у нас контуженный, в сорок первом его на окопах бомбой засыпало. Вот такая теперь наша семья.