Еще два дня прошло в том же однотонном режиме. Кормежка утром, днем сеансы психотерапии от местных жителей, что приобрели билетик в цирк, а поздно вечером вновь кормежка, посиделки у кострища и сон. Зания все задавалась вопросом, почему ее держат отдельно от остальных волков? Может она была единственной самкой, и не хотелось грызни среди самцов? Но нет, волчиц она ощущала в вольере напротив. Наоборот, там не было ни одного самца. Или там банально мало места и нет смысла теснить остальных, когда есть пустая клетка? Тогда зачем вообще нужно было ловить еще? Хотя за свое уединение Зания была в какой-то степени благодарна. Неизвестно как бы приняли новую самку старожилки. Набросились или сторонились бы? Зания была еще слишком слаба, чтобы выяснять подобное. Она копила силы и ждала момента для своего побега, а он представится, в этом она не сомневалась.

На третий день что-то изменилось. Режим слегка поменялся, начиная утро не с «завтрака», а с головомойки, в прямом смысле этого слова. В круг из клеток с животными въехал бойлер с водой, и один из представителей клоунады, как их про себя величала Зания, обзавелся длинным шлангом. И почему ей так везет оказаться в первых рядах испытуемых? Или у нее на лбу жирным шрифтом написано «подопытный кролик»? Ее клетка была крайней, и мужчина открыл водный огонь по ней сквозь прутья.

Да, Зания была «за чистоплотность», в которой ей было столь долго отказано. Но не о такой ванне она тайно мечтала! Струя воды сбила ее с ног, и, как бы она не старалась остаться в вертикальном положении, ее лапы безнадежно разъезжались на мокрых досках пола. Зажмурив глаза и спрятав нос между передними лапами, она свернулась в клубок на полу, даже не рыча, когда как хотелось вгрызться истязателю в глотку. Вода была холодная и словно кнут хлестала по хребту и ушам. Зания ждала, когда эта пытка закончится, и уже совсем скоро мойщик перешел к остальным. Волчица фыркнула и, поднявшись, отряхнулась. Порывистый ветер, гулявший беспрепятственно по клетке сквозь прутья, достал ее сквозь мокрый мех, заставляя клыки стучать от озноба. Она даже не заметила, как в ее клетку просунули миски, но сейчас как никогда набросилась на чистую воду и еще теплую похлебку.

Остальные звери были не менее «счастливы» подобной чистке и реагировали куда яростнее нежели Зи. Они рычали и всем телом бросались на прутья клеток, однако человек был не умолим к их протесту. Дальше все шло своим чередом, пока не наступил вечер. Несмолкаемая музыка что разносилась ревом по всей временной территории Шапито сменилась с жизнерадостной и задорной мрачными басами и тяжелым роком, будоража зверей. Зания напряглась, всматриваясь из своего угла на улицу. Не нравилась ей нагнетающая обстановка. Что-то должно было произойти. Об этом кричала не только музыка, атмосфера Шапито сменилась неузнаваемо, будто был сдернут покров с гнилой личины. И представления для детей были лишь прикрытием чего-то большего. Даже все участники цирковой программы в миг перевоплотились в кого-то потустороннего, шныряя меж клетками и расставляя по периметру языческие факелы, облаченные в черные кожаные одежды.

Вот и начинается главное действие ночного цирка, не так ли? Мрачные клоуны с дьявольским гримом на лице принимали у входа прибывших гостей. Вовсе не детишек. Вновь пришедшие были сплошь в дорогих одеждах, на плечах красовались дорогостоящие меха. Любители фауны пожаловали. Но не подкормить деликатесом, а с упоением наблюдать за мучительной смертью и смеяться лишь в ответ! Как же Зания могла сразу не догадаться в чьи лапы угодила! Ведь однажды сама участвовала в разоблачении черных циркачей! Жестокое обращение с животными. Ставки больших денег на травлю хищников. Идиотка! Вот для чего столько волков! Расходный материал, который не жалко пустить на корм более сильным хищникам! И она входит в их число!