Однако же… Дюжина волков! Кто будет смотреть на это однообразие? Кто будет кормить эту прорву?! И… медведи, львы, тигры… Зания впервые видела в такой близи этих матерых хищников и шерсть на загривке у нее топорщилась дыбом. Все они сильнее нее в разы, и что будет, окажись она с ними в одной клетке? Правильно, она станет закуской, а ей категорически не улыбалось повторять прошлый опыт с диким медведем в буреломе совсем недавно.

От неприятных раздумий ее отвлекли перестукивания молотков за деревьями. Что они там мастерят еще, вдали от главных шатров? Особое развлечение, не предназначенное для взора детишек? Мимо нее атлеты пронесли свернутые рулоны черно-серого брезента, и у Зи застыла кровь в жилах. От этого свернутого шатра разило смертью. Как она это поняла, Зания не могла ответить самой себе. Может это и есть женская интуиция? Кто знает… Но ответы она получит совсем скоро.

Первый день открытия Зания едва пережила. Ее продолжали кормить, но вот выпускать никто и не думал, даже ради естественных нужд организма. Пол в клетке в одном углу был под наклоном и щели в досках были шире. Так что, как бы это не выглядело и ощущалось дико, но Зи смирилась с подобным неудобством ее нового тела, отведя сей угол для позывов ее новой природы. Все остальное время она либо лежала, либо мерила лапами свой «дом». Мимо то и дело сновали нарядные гимнастки в трико, размалеванные клоуны и качки со штангами наперевес. Стриженные белые пудели скакали за своими дрессировщиками на задних лапках, да холенные жеребцы щипали скудную травку у вольера с маленьким слоником, уши которого казались больше всего тощего тела.

Зания со скукой наблюдала за суетой снаружи, пока на территорию Шапито не ввалились первые посетители. Дети и взрослые, от них было столько шума, визга и смеха, что появилось неуемное желание заткнуть лапами уши или забиться подальше в угол. Впрочем, именно это и сделали большинство зверей, у кого клетки позволяли подобные маневры. Остальным же, как и Зании, приходилось терпеть кривляющиеся рожицы детей, что бросали ей куски еды, тыкающие в ее сторону пальцами и бесконечный калейдоскоп ослепительных вспышек фотоаппаратов. Хотелось в раздражении завыть или оттяпать очередному любопытному подростку пальцы. Однако Зания знала, что ее тут же застрелят, как бешеную собаку. Оставалось терпеть и то и дело рычать, уже не грозно, а больше тоскливо, в очередной раз поражаясь крутым поворотам судьбы.

Наконец, поток схлынул с началом представления в главном шатре, и Зи смогла временно выдохнуть с облегчением. Однако то же самое повторялось снова и снова с очередной волной посетителей. К концу первого дня аншлага Зания была морально выжата, как лимон. Ее всю трясло от переизбытка адреналина в теле, что пребывало в вынужденном затишье. Хотелось бежать прочь отсюда через темный лес, и теперь она ни в жизни не будет жаловаться на свои никчемные лапы.

Но, увы, прутья клетки были прочнее гранита, а доски толщиной с ее лапу – не прогрызть. Оставалось лишь рухнуть без сил и забыться беспокойным сном. Одно радовало – что все эти люди по другую сторону клетки, и здесь она была хоть в какой-то безопасности от них. Эта ночь прошла спокойно, если можно так назвать ночевку в стане циркачей, которые в кругу клеток развели костер и устроили семейные посиделки. Зания быстро утратила к ним интерес. Выбраться она сама не сможет. Если только кто-нибудь не откроет ей клетку. А такого еще не произошло ни с одним вольером. Миски просовывались в щель в углу и крепились к прутьям каким-то карабином, чтобы можно было позже пустыми их забрать. А для чистки загона животное предварительно усыплялось дротиком, уже знакомым на своей шкуре Зи. Не от того ли вся живность здесь была вялая и нервная? От перенасыщения в организме наркотиков? Скорее всего.