Вошёл конвойный и увёл молчащего человека в камеру.

Следователь, уставший, пошёл домой. Его остановил дежурный и сказал ему:

– А ваш Курчатов-то умён. Но я ему сказал: «Труп мы можем не найти, а денежки найдём обязательно». Вы денежки-то у него изъяли?

– Изъял как вещдок, – вздохнул он и пошёл.

Следователя не было три дня, затем он вышел на работу. К нему привели Курчатова:

– Вы знаете, я много думал и решил, гражданин следователь, сознаться, что я убил Василия, а хотел свалить на кавказцев.

– Ну вот и ладненько. Вот бумага, авторучка, пиши.

Через полчаса он забрал исписанный подследственным лист.

– Конвойный! – позвал следователь.

– Мне срок скостят?

– Суд решит. Я оформлю явку с повинной.

Курчатова вывели.

АФЕРА

Девушка на велосипеде подъехала к стаду коров, что паслись на лугу далеко от села, и вскрикнула от ужаса, увидев лежащего в крови, связанного человека. Это оказался её жених Семён. Спрыгнув с велосипеда, она подбежала к нему:

– Что с тобой? Кто так тебя?

– Да так, просто побаловались со мной, – не сказал он ей правды…

Однажды утром к Ивану Ивановичу пришёл знакомый фермер – Семён

Семёнович Семенихин, они поздоровались. Семён Семёнович расспросил, как дела, как урожай, а потом попросил:

– Дай мне в аренду сто гектаров земли.

Иваныч удивился:

– Семён Семёнович, зачем тебе столько? У тебя нет техники, чтоб обработать столько земли, нет комбайна. Нет, ты не обижайся, – сказал он, видя, что Семёныч насупился. – Я тебе дам, и за аренду земли ты заплатишь

согласно договору.

– Ну вот и ладненько, – ответил Семёныч. – За аренду я заплачу, и всё.

– Семён Семёнович, я буду очень рад, если ты получишь хороший

урожай и возьмёшь у меня ещё земли в аренду.

– Будь спок, так и будет! В следующем году возьму.

Составили они договор, всё в нём описали: какая цена за гектар, срок аренды – 11 месяцев, потому что, если на бОльший срок, то надо делать земельный план, съёмку, составлять договор в трёх экземплярах, регистрировать в земельном комитете и т. д. А если на 11 месяцев, вообще не надо регистрировать. Правда, два фермера поспорили о цене гектара, но потом пришли к соглашению, но особо указали в договоре форс-мажорные обстоятельства – скрупулёзно, по букве закона. То есть если сгорал урожай, не было дождей, то платить он не обязан.

Иван Иванович, подписывая договор, не знал и не понимал, почему эти обстоятельства так важны, лишь позже он понял, что в зоне рискованного земледелия это очень важно. «Но почему он берёт столько земли? – думал он. – Явно не обработает, а берёт…»

На другой день его сосед Андрей Андреевич вечером пришёл к нему.

Иван сидел на крылечке, лечился ветерком с прохладой, которая заползала в грудь – становилось легко. Ему было приятно смотреть на закат…

– Как дела? – спросил подошедший сосед, поздоровавшись и присев рядом. – Справляешься ты с землями, полностью обрабатываешь её? Как урожай?

Иван Иванович посетовал:

– В нашей зоне тот берёт землю, кто в Бога не верит, отца и мать его не почитает. – Урожай гибнет как минимум два-три раза в пять лет. – Он засмеялся: – Это как картёжная игра: то повезёт, то нет.

– Значит, урожай гибнет, – многозначительно сказал сосед. – Ну мне это и надо.

Иван Иванович недовольно посмотрел на него, хотел отругать: мол, что за глупость… Урожай гибнет – труд человека пропадает, нарушается национальная безопасность государства, потому что продукты питания – это основа безопасности, но он только произнёс сердито:

– Что-то я не пойму тебя!

– А что тут не понять? Дай мне сто гектаров земли в аренду!

Иван Иванович раскрыл рот от удивления, а потом рассмеялся: