– Но, ваше высочество… – голос Илкер опять задрожал. – Я не могу быть вашей фрейлиной.

– Это еще почему? – чуть раздраженно поинтересовалась принцесса. – Знаешь что? Простого «благодарю» было бы вполне достаточно.

– Но я же вам объяснила, у меня нет…

– Я, кажется, тоже всё объяснила, – высокомерно прервала ее Эолин. – Расходы на твое содержание корона берет на себя. Граф Меара действительно твой отец?

– Да.

– Тогда всё решено. Ты моя фрейлина, – в дверь робко постучались. – А вот и наш дорогой дворецкий, наконец, – оживилась наследница трона. – Проводите леди Лаксме в ее комнату, пожалуйста.

Девушка в последний раз замерла на пороге, но ей не дали сказать ни слова.

– Новые платья тебе доставят туда же в ближайшее время. Даю один день, чтобы освоиться, а завтра надеюсь увидеть уже дочь графа, а не горничную. Кстати, мы ведем переговоры по поводу покупки Меары и возвращения ее законному наследнику, твоему брату. Но это не за один день. Всё, ступай.

– Благодарю, – прошелестела Илкер.

Встретившись глазами с дворецким, в подчинении у которого находилась еще сегодня утром, ей почему-то захотелось извиниться. Но он лишь пристально посмотрел на девушку.

– Хотелось бы верить, что в прежней жизни ничем не обидел вас, леди Лаксме… – с достоинством произнес он, пронзая ее взглядом.

– Нет, что вы! – вспыхнула Илкер.

– Очень рад, – он чуть склонил голову. – Прошу за мной, леди Лаксме. Я покажу ваши покои, – он пошел вперед, не оглядываясь.

…Три комнаты, которые выделили новой фрейлине, оказались этажом ниже, чем покои принцессы и леди Асгат. Это чуть-чуть успокоило. Оставшись наедине, Илкер села в кресло и замерла.

Что происходит?!

Вскоре в дверь постучали. Горничных у нее не было. Величественно говорить: «Войдите!» она еще не научилась, поэтому подскочила к двери и распахнула ее. Взгляд уперся в знакомую кожаную куртку.

– Доброе утро, – она перевела взгляд на лицо лесника.

Ялмари смотрел так, будто хотел прочитать ее мысли.

– Доброе утро, – наконец произнес он, не трогаясь с места. Шагни он в спальню, и завтра будут говорить, что они любовники. Правила света очень строги. – Поздравляю! – подмигнул лесник.

– А ты откуда знаешь? – изумилась девушка.

– Весь дворец гудит! – он усмехнулся. – И только я знаю, что всему виной твои чары. Скажи после этого, что ты не ведьмочка.

– Я здесь ни при чем! – возмущенно воскликнула Илкер. – Я не знаю, кто ей мог всё рассказать. Никто во дворце ничего не знал обо мне. Ни одна живая душа!

– Ну-ну, успокойся. Об этом знали твои родные: тетя, дядя, брат, а значит, не такой уж это секрет, – он прислонился к косяку.

– Почему ты всё время называешь меня ведьмой?!

– Не хотел тебя обижать, прости, – виновато улыбнулся он. – Думал, что это забавная шутка. Только вот… что ты делала в лесу так поздно? – лукаво поинтересовался Ялмари.

– Всего лишь гуляла и не рассчитала время!

– Ты знаешь другую молодую леди, которой нравится гулять по лесу в полном одиночестве? – тут же парировал он. – Их в парк-то трудно вытянуть, – увидев, как вспыхнула от гнева девушка, поднял руки, будто сдавался. – Всё, всё! Больше не буду называть тебя ведьмочкой. Никогда. Обещаю, – он снова всматривался в нее. Потом задумчиво произнес: – Теперь ты можешь выйти замуж за графа. Или даже принца…

– А ты можешь убираться со своими подколками! – снова вспыхнула она и неожиданно разрыдалась.

– Ты что? – искренно напугался он и чуть не шагнул внутрь. – Не надо плакать, леди Лаксме! Всё же хорошо…

– Я ничего не понимаю! – воскликнула она. – Всё летит в пропасть. Я не знаю, что будет завтра. Меня выгонят из дворца? Опозорят? Унизят? Сделают чьей-нибудь любовницей? Всё было так понятно еще утром!