– Не сбегу.

Теплое дыхание щекочет макушку.

– Обещаешь? – еле ворочаю языком.

– Обещаю.

– Расскажешь мне всё?

Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста…

Молю, переставая дышать, чтобы не прослушать ответ.

– Спи, маленькая… – пауза – протяжный выдох – пауза, – расскажу…

Сердце вновь начинает биться.

Впервые я сплю в одной кровати с мужчиной. Своим мужчиной, чтобы он не говорил. И впервые мысленно шантажирую богиню, уговаривая ее дать мне шанс на счастье с истинным, не важно, какие испытания при этом придется пройти.

Один-единственный шанс.

8. Глава 8

ДЖЕК

Солана спит беспокойно. То и дело вздрагивает всем телом. Под тонкой кожей век периодически бегают зрачки, а темные густые реснички непрестанно порхают.

Шесть раз до рассвета ее дыхание срывается, то учащаясь, то на пару мгновений замирая. И я замираю вместе с ним в эти моменты. Поглаживаю ее по узкой спине или острому плечу, касаюсь губами светлых волос, удивительно красивых, с легким медовым оттенком, почти беззвучно шепчу, пытаясь донести, что она в безопасности. Как и Жани, волнения за которую не отпускают ее ни на минуту.

Не знаю, помогает ли моё присутствие, но очень хочется верить, что да. Её страдания полосуют душу, заставляя ту кровоточить и болезненно трепыхаться, хотя…

Она уже давно и основательно разодрана в клочья.

Не душа – одни ошметки.

Осколки с того момента, как я впервые увидел новорожденную кроху на руках Анилы. Свою безумно красивую девочку. Когда почувствовал в сделавшей свой первый в жизни оборот волчице пару. Истинную. Родную. Единственную. Ненаглядную.

Увидел и содрогнулся от понимания, что вместе быть – не судьба.

Может, стоило еще тогда сдохнуть? Отправиться на очередное задание, чтобы заработать деньги Дархе, или ввязаться в кровопролитную бойню по отстаиванию интересов богини-Луны и… поддаться врагам. Чуть медленнее среагировать на атаку, пропустить пулю, не до конца вывернуть шею и разрешить в схватке разодрать себе горло.

Исчез бы с лица земли, и ладно. Зато не дошло бы всё до такого кошмара, когда и Солана непрестанно страдает, и я на стены лезу от невозможности что-то исправить.

Легко сказать – подставиться и погибнуть, а сделать невозможно.

Не потому, что трус и слабак. Нет. Риск – уже давно стал частью меня. Еще раньше, чем появилась на свет та, которой я уже не ждал.

Невозможно сделать, потому что истинная при каждой встрече, даже когда ей был всего годик, уже смотрела так, что внутри все переворачивалось. Не просто в глаза заглядывала, в самую душу зрила. Будто чувствовала черные мысли, бродящие в беспокойной голове, и заранее умоляла себя беречь. Будто предупреждала, что уйдет вслед за мной, если сделаю глупость.

Разве ж стоит сердечко самой лучшей девушки на свете того, чтобы перестать биться?

Нет. Ни за что.

Рисковать я могу собой, а ей – никогда.

Хмыкаю безрадостно и слегка меняю положение тела. Откидываюсь на спину и разглядываю темно-серый потолок, где предрассветные тени перетекают из одной абстрактной мазни в другую. Сжимаю и разжимаю кулак той руки, на которой лежит моя голубоглазка, и тихо выдыхаю.

Кисть занемела, пальцев почти не чувствую, но я лучше себе ее отгрызу, чем побеспокою свою красивую, прижавшуюся носиком к шее и тихонько сопящую.

Она невероятная. А аромат как у самой настоящей дикой малины. Сладкий, но в то же время свежий и терпкий.

Крок, ты – настоящий романтик, но я с тобой совершенно согласен, – поддакиваю волку. – Она манит и очаровывает, навсегда погружая в свой плен.

Потому что многогранная и удивительно чувственная.

Потому что наша.

А жизнь – злодейка.

Философствуем мы со зверем на пару.