– на южном берегу реки Нарев воссоздавалась разгромленная и наполовину уничтоженная немцами русская 2‐я армия, командование над которой принял комкор-2 С.М. Шейдеман;

– в разбитую 1‐ю армию П.К. Ренненкампфа потекли новые дивизии второго стратегического эшелона, подходившие из глубины страны;

– в промежутке между 1‐й и 2‐й армиями разворачивалась новая, уже 10‐я по счету, армия, командование над которой принял В.Е. Флуг (к началу войны – помощник погибшего в Восточной Пруссии командарма-2 А.В. Самсонова в Туркестане).

В итоге к десятым числам сентября русские могли полагать свое положение на Северо-Западном фронте достаточно стабильным: против сильной 8‐й германской армии (восемь полевых армейских корпусов, две кавалерийские дивизии и несколько отдельных дивизий ландвера и крепостных гарнизонов) стояли сразу три русские армии (шестнадцать армейских корпусов плюс многочисленная конница). По крайней мере, теперь угроза германского броска на Седлец (в тыл всей русской Польше) была надежно ликвидирована. Следовательно, теперь нельзя было опасаться, что австро-германцы сумеют провести глубокую операцию на отсечение всего «Польского балкона» с последующим уничтожением здесь большей части русской действующей армии.

Нельзя не отметить, что германское командование на Востоке не располагало необходимыми для окончательного разгрома русских силами и средствами. Львиная доля германских войск все еще находилась во Франции, где 10 сентября немцы начали отступление от Парижа после поражения в Битве на Марне. В сложившейся обстановке Гинденбург и Людендорф пока еще могли располагать лишь теми войсками, что в данный момент находились в их распоряжении, – более девяти корпусов (в том числе сводные дивизии из гарнизонов крепостей и ландверный корпус Войрша) и две кавалерийские дивизии.

С другой стороны, в Галиции в ходе Галицийской битвы русские армии Юго-Западного фронта нанесли тяжелое поражение австро-венгерским войскам. Потеряв 230 тыс. чел., русские вывели из строя до 400 тыс. австрийцев. Если в сравнении с германской военной машиной русская оказалась ниже по своему качеству и подготовке, то австрийская была еще хуже русской военной машины. Однако австрийцы сумели более-менее организованно отступить, прикрыть свой отход сильными заслонами и навести порядок в потерпевших поражение войсках.

В ходе бестолково организованного преследования победоносные армии Юго-Западного фронта на ряде участков форсировали реку Сан, отбросив противника к Краковскому крепостному району, попутно обложив сильнейшую австрийскую крепость Перемышль, и к середине сентября медленно выдвигались вслед за отступавшим в Карпаты противником, понемногу подтягивая и устраивая свои тылы. Главнокомандование Юго-Западного фронта (главнокомандующий армиями фронта (главкоюз) Н.И. Иванов и начальник штаба фронта М.В. Алексеев), следуя указаниям Ставки, приковали большую часть войск к Перемышлю, впредь до устроения тылов армий фронта. Одна лишь 9‐я армия П.А. Лечицкого двигалась к Кракову, куда откатывалась главная неприятельская группировка.

В создавшейся обстановке угрозы разгрома вооруженных сил Двуединой монархии, пересечения русскими Карпат с последующим выходом на венгерскую равнину и вероятностью выхода Австро-Венгрии из войны австрийский главнокомандующий Ф. Конрад фон Гётцендорф (номинальный главком – эрцгерцог Фридрих) обратился к немцам с просьбой об оказании немедленной помощи. Дело в том, что австрийцы, в отличие от германцев, выполнили свою долю предвоенных обязательств: сумели притянуть на себя большую часть русских вооруженных сил в Галицийской битве (до 70 % войск первого и части второго эшелонов) до того момента, как немцы должны были вывести из войны Францию. Однако германцам так и не удалось нанести французам решительного поражения: чрезвычайно рискованный «план Шлиффена», воплощенный в жизнь в отвратительном исполнении начальника Большого генерального штаба Х. фон Мольтке-Младшего и его сотрудников, рухнул.