– Ты видел это? Это утка… с большими ушами и забавным хвостом!

– воскликнула пятнистая утка с недовольным видом.

– Я не могу в это поверить! Может быть, это какой-то новый вид уток?

– прошептала мать-утка своим утятам.

– Это не утка! Это осел, пытающийся быть уткой!

– чирикнул маленький утенок, его голоск был полон неудержимого ликования.

Слово

– осел

– быстро распространяется по всему утиному сообществу. Вскоре по озеру разнеслись шепотки и кряканье, все сплетничали о странной новой утке с копытами вместо перепончатых лап.

Но Роберт, упрямый как осел, не позволил их перешептываниям обескуражить себя. Он почти вкусил свободу плавания. Он почти принял свою судьбу утенка. Он попробует еще раз!

Однако на этот раз ему придется придумать новый план, что-то еще более смелое, чем План квакеров.

Потому что Роберт попробовал немного сладкой мерцающей воды. И он знал, что когда-нибудь, так или иначе, он покорит озеро и осуществит свою мечту стать уткой.

Другой вид Утки

Роберт сидел на берегу озера, разочарованно опустив хвост. Эхо смеха уток и шепот

– утка-ослик

– все еще были уязвлены, хотя он и пытался притвориться, что они его не беспокоят.

Его мечта, казалось, ускользала, как мерцающая вода, которая только что окатила его. В глубине души он знал, что план квакеров не сработал.

У него не было крыльев для грациозных погружений, гладкого тела для легкого скольжения или перепончатых лап для навигации в водных глубинах.

Как раз в тот момент, когда им начало овладевать отчаяние, знакомый всплеск заставил его вздрогнуть. Квакер, с его ярким желтым клювом и озорным блеском в глазах, приземлился рядом с Робертом с игривым шлепком.

– Эй, не сдавайся так легко!

– Воскликнул Квакер, хлопая крыльями с заразительным энтузиазмом, который, казалось, развеял мрачность Роберта.

– Может, ты и не утка, как я, но это не значит, что ты совсем не утка!

– Роберт, удивленный уверенными словами Квакера, посмотрел на него, его большие уши встрепенулись с новой надеждой.

– Но…

– он запнулся,

– Я осел.

Квакер вразвалку подошел ближе, из его клюва вырвался тихий ободряющий писк.

– О, нет, ты не такой. Ты просто другой вид уток. Видишь ли, в мире есть все виды уток. Вот ныряющая утка, плавающая утка, ныряющая утка…

– он помолчал, прищурившись,

– и, ну, «хлопающая ушами» утка. Это ты!

– Роберт склонил голову набок, не зная, как относиться к этому новообретенному лейблу. Он всегда чувствовал, что ему не место среди других ослов, но

– утка-ушастик

– ? Это казалось одновременно глупым и странно уместным.

Квакер, почувствовав нерешительность Роберта, решил подтолкнуть его в нужном направлении.

– Давай, окунись. Просто опусти голову в воду, как другие утки,

– настаивал он, опуская голову, чтобы продемонстрировать.

Роберт на мгновение заколебался, но затем, ободренный верой квакеров в него и польщенный мыслью о том, что он особенный, неповторимый утенок, он наклонился вперед. Он закрыл глаза, представляя себя грациозным утенком.

Он опустил голову, и, к его удивлению, она плавно погрузилась в воду, мягко коснувшись поверхности

– свист

– . Он не мог оставаться под водой, как другие утки, но он опустил голову. Он сделал это!

Чувство выполненного долга наполнило его. Это было не похоже на другие, но это было начало. Может быть, это был его способ быть уткой, уникальной,

– утка – ушастик.

Сердце Роберта наполнилось надеждой, и он посмотрел на Квакера, благодарная улыбка расплылась по его лицу. Может быть, только может быть, в конце концов, его мечта была не так уж далека от реальности.

Возможно, все, что ему было нужно, – это поверить в себя и признать, что он другой, но быть другим – это хорошо.