Катер прошел по инерции около сотни метров и, остановившись, закачался на мелких волнах.

– Слушай, Брайан, я вижу, ты нормальный парень, давай не будем накалять обстановку…

Брайан буркнул что-то бессвязное в по-прежнему топорщащиеся усы.

– Вызывай на связь капитана корабля. Только спокойно, без резких движений! – предупредил Алекс сержанта, сунувшего ладонь за пазуху.

– Всего лишь рация, – проворчал тот, достал миниатюрное переговорное устройство, поднес его к губам и забубнил: – Виржиния, это Дуглас, как слышите меня?.. Вызываю капитана… У нас нештатная ситуация… Не тяните… Ждем… – Капитан сейчас будет, – нехотя сообщил он русскому и недовольно поморщился.

– Вот и славно, – ответил Алекс, напряженно оглядывая сидящих вокруг морпехов.

Рация в руках сержанта захрипела.

– Да, капитан, сэр! – гаркнул он в неё так громко, словно старался докричаться непосредственно до корабля. – Сэр, с вами хотят говорить… Сэр, это…

– Давай сюда! – оборвал Алекс сержанта и выхватил у него рацию. – Это капитан эсминца?.. С вами говорит капитан Российских Военно-Воздушных Сил Сохранов. У меня здесь одна граната и семеро ваших парней. Если не хотите, чтобы они превратились в фарш, свяжитесь с берегом, пусть вызовут на связь начальника авиабазы «Дельта» полковника Гаррисона… Меня не интересует, что вы думаете, хотите и чего не понимаете… Все вопросы потом… Сделайте, как я сказал, и всё будет хорошо… Нет… Поверьте, я совсем не хочу, чтобы кто-то пострадал, но не вынуждайте меня на крайние меры… Слушайте, из данной ситуации всего два выхода: или вы связываетесь с полковником, и он вам всё объясняет, или можете начинать писать похоронки семьям безвременно погибших по вашей вине морских пехотинцев… Не давите на меня… Да, чёрт возьми, вы слушаете, что я говорю или нет?… Вы же разумный человек! Ругань сейчас ни к чему. Остыньте и свяжитесь, наконец, с Гаррисоном, неужели это так сложно? Он вам всё объяснит, если сочтет нужным… Он меня знает… Ну, слава Богу… Хорошо, жду… Всё, конец связи.

Рация пискнула и замолчала. Вокруг воцарилась тишина, нарушаемая лишь редкими ударами волн о борт.

– Подвинься немного, – обратился Алекс к одному из морпехов и, вернув рацию сержанту, сел на освободившееся место.

Под тревожными взглядами солдат он переложил гранату в другую руку и, разминая затекшую ладонь, заговорил:

– Сержант, ответь мне, что за скотину вы набираете в армию? Что за неуважение к старшим по званию? У меня сложилось впечатление, что подчиненные тебя и в грош не ставят! Или я ошибаюсь?

Сержант промолчал. Не хочешь отвечать, ну и не надо, подумал Алекс, в сущности какое мне дело до ваших личных отношений?

– Как тебя там, Джек что ли? – обратился он к своему недавнему мучителю. – Я, конечно, человек не злопамятный, но вот почему у меня такое стойкое желание засунуть эту гранату тебе в штаны, не подскажешь?

Американец по имени Джек побледнел и в поисках поддержки посмотрел на сержанта. Тот отвёл взгляд и демонстративно сплюнул за борт. Тогда Джек попробовал испросить помощи у сослуживцев, но все они, как один, потупили взор и молчаливо набычились. Что-то вы, парни, совсем неразговорчивые стали, мысленно усмехнулся Алекс, и, помолчав немного, попытался успокоить горе-героя Джека:

– Шучу, не дрейфь! Солдат ребенка не обидит.

Несмотря на это заверение, румянца на Джековской физиономии не прибавилось.

…Время шло, волны бились в борт, а набычившиеся морпехи исподлобья переглядывались. Чуя, что ещё чуть-чуть и ситуация может выйти из-под контроля, Алекс в нетерпении ерзал на лавке.

Но вот в воздухе прозвучал резкий хрип радиопомех.