В ответ маркиз изрыгнул проклятие и неистово набросился на противника.

В этот момент в двадцати шагах от дуэлянтов раздался крик…

Издал его Сент-Андре – напрасно прождав Рафаэля, он поспешил к условленному месту, чтобы тут же стать свидетелем преданности оружейника. В этом крике, казалось, восстало все мужество и храбрость этого хрупкого молодого человека, он бросился к дуэлянтам, чтобы прекратить бой и занять место Рафаэля.

Для самого оружейника этот крик стал фатальным. Он лишь на короткое мгновение отвел глаза от противника, чтобы бросить быстрый взгляд в сторону француза, но маркиз делла Скала, в совершенстве владевший шпагой, не преминул этим воспользоваться и нанес Рафаэлю еще один страшный удар, рассекая плоть от плеча.

– Мерзавец! – вскричав от боли, вспыхнул Рафаэль. – Ты подписал свой смертный приговор!

Воспользовавшись искусным обманным движением, оружейник сделал резкий выпад и проткнул маркизу грудь. Тот упал, разразившись проклятиями.

Сент-Андре подбежал к покачнувшемуся Рафаэлю и поддержал его. Оружейник был бледен, из раны его обильно текла кровь.

– Друг… друг мой… – шептал француз, глотая слезы отчаяния. – Что же вы наделали? Боже!.. Зачем вы стали драться вместо меня? Зачем?..

Губы Рафаэля растянулись в некоем подобии улыбки.

– Я не знаю, суждено ли мне умереть от этой раны, – сказал он, – но в любом случае пусть уж лучше умру я, человек проклятый и лишенный наследства, чем вы, кому уготовано счастье…

– Ах! Друг мой, можно ли говорить о моем счастье, когда я вижу, как вытекает благородная ваша кровь?..

– Послушайте, – прошептал Рафаэль, – я думаю что умру… поэтому мне можно говорить… Я хочу признаться вам… Я люблю женщину, которая не может быть моей… от которой меня отделяет непреодолимое препятствие… женщину, которую я впервые увидел вчера и которой любовался десять минут… женщину, с которой была бы неразрывно связана вся моя дальнейшая жизнь, я это чувствую…

– Но кто же она, эта женщина? – с живостью в голосе спросил Сент-Андре, по-прежнему поддерживая Рафаэля, который слабел все больше и больше.

– Это та, кого любите вы… та, которой я отнес от вас любовное послание…

– О, несчастный! – простонал Сент-Андре. – Послание от меня вы отнесли отнюдь не Марии…

– Кому же тогда? – вскричал Рафаэль, выпрямившись во весь рост, несмотря на вытекающую из раны кровь. – Кто она?.. Кто та женщина, которую я вчера видел?..

– Это принцесса Медичи, Екатерина… Будущая королева Франции!

– Ох! – прошептал Рафаэль, вновь покачнувшись. – От этого я счастливее не стану… ведь я – кузнец Рафаэль…

В этот момент молодые люди услышали вдали топот скачущих галопом лошадей. Затем шум стал приближаться и они увидели как из Туринских ворот, вздымая облако пыли, выехал блестящий кортеж флорентийских принцев. Сверкающие доспехи и украшенные султанами шлемы сияли на солнце… трубы трубили военный марш… Рядом со старым герцогом скакала верхом его дочь, красавица Екатерина…

Она проехала в нескольких шагах от Рафаэля, с трудом еще державшегося на ногах. Возможно, она его узнала – лицо ее внезапно побледнело.

– Что же вы наделали?

Но Рафаэль был облачен в красный камзол, поэтому она не видела крови, которая капля за каплей вытекала из его груди на землю.

Блестящий кортеж проехал мимо, не обращая внимания на этих двух неподвижно застывших молодых людей и на окровавленный труп синьора делла Скала.

Тогда из груди оружейника вырвался сдавленный крик. Уступив боли, он упал, потеряв сознание на руках своего друга.

Прошло несколько месяцев. Рана Рафаэля была настолько серьезной, что жизнь его много дней висела на волоске.