– Купишь пиво за пяток, остальное оставишь себе.

– А чего не я-то? – возмутился второй.

– Рот закрой и иди за штурвал.

– Так я же…

– Повышение. Пшел.

Капитал достал из бороды скрученную карту и развернул ее, предварительно пару раз проткнув крюком.

– Отойди! – прочавкала девушка.

Она появилась из ниоткуда, пихнув локтем захваченного размышлениями Флина. Тот прикрыл будущий синяк, на долю секунды уловив запах нириса – жевательной травы. Обычно Тамбуки использовали ее для расслабления нервов, но судя по реакции незнакомки, либо зелень ещё не успела подействовать, либо у нее выработался иммунитет к спокойствию.

Девушка растолкала коренастых моряков, столпившихся на проходе у носа корабля, и стремительно направилась к подъему.

– Оба! – воскликнул толстяк, вынув застрявшую пулю.

– То, что надо, – Флин сузил веки.

– Наконец-то. А сейчас пойдем искать капитана, – толстяк соскочил с бочки.

Прибитые ещё в прошлой эпохе доски разломились. Раскрывшаяся трещина мгновенно разделила дерево на две части и помчалась вдаль, затерявшись под ногами толпы. Прожди лишнюю секунду, и Клинт точно провалился бы под пирс, встретив рако-змей, которые выползли на берег. Однако врожденное умение игнорировать мелочи смогло спасти его от участи завтрака ядовитых хищников. По причине, которую не слышали ещё ни одни живые уши, эта его особенность не распространялась на Флина.

– Тебя надо зашить, – поставил тот перед фактом, прогладив усы.

– Сама затянется. Не паникуй, все нормально будет.

– Если из тебя выйдет весь воздух, лучше не станет. На борту должна быть нитка с иглой.

Клинт зажал отверстие указательным пальцем. Кровь остановилась, и он продемонстрировал необычный метод заживления ран другу. Флин недовольно покачал головой.

Они прошли мимо моряков, поймав насмешливых взглядов. Среди них затесался улыбчивый белокурый мальчишка. Он помахал толстяку, на что тот растерянно кивнул в ответ.

У подъема вовсю разогревался конфликт между злой незнакомкой и мамонтом. Мужик обгонял по лишнему весу даже Клинта. Тело его покрывали ненормально длинные волосы, словно он их наращивал специально, а изо рта выглядывали большие серебряные клыки.

Оба друга подошли ближе, встав с ними в общий круг. Незнакомка продолжала пялиться на невозмутимого мамонта.

– Все что у тебя сейчас есть – это один миниатюрный шанс, чтобы позвать капитана. И если тебе повезет, или ваша «Юна» лично меня попросит, то, возможно, я не вырву тебе сердце и через освободившиеся клапаны не выпью всю твою кровь.

Она вдавливала каждое слово рассудительно и четко, словно опытный лекарь объясняющий больному грядущую операцию. Ее зрачки неотрывно смотрели на его, а веки не осмеливались и дернуться.

Пароход позади Клинта отшвартовался и отплыл, раскрыв местоположение двух подозреваемых всему пирсу. По спине прошли неприятные мурашки.

Мамонт оставался недвижим. На все сказанное в его адрес, он поковырялся заостренным ногтем на большем пальце между серебряных зубов. Челюсти незнакомки сомкнулись. Вдохнув, она трижды с одинаковым секундным интервалом щелкнула пальцами, отошла на шаг и врезала мамонту промеж ног. Следом она повалила рядом стоящую бочку, подобрала брусок, подтащила мешок, соорудила из трех элементов рычаг, на который прыгнула, запустив катящийся снаряд в и без того поверженного противника.

Так сложилось, что тот неудачно встал на краю пристани. За криком падающего мамонта последовал громкий всплеск, поднявший столб воды.

– Афака! – закричал кто-то на борту. – В наф фтреляют!

Трое стоявших на пирсе подняли головы. На палубу выскочил морской и голый гном и помчался на пирс.