– Ты в этом уверен?

– Ну да, – спокойно отвечал Нелль. – Посмотри на плечо.

Маркус послушался, встретив недвижимые раздвоенные зрачки Киры. Его память тут же выдала сцену с охранником в Кеёсе. Ящерка окрасилась в белый цвет, облизнула глаз и выстрелила языком в каких-то миллиметрах от кончика носа Маркуса. С испуганным писком тот отскочил назад и попятился, но споткнулся об скелет в растерзанной кирасе и упал.

Кира проползала по его лицу, повернулась к хозяину и спрыгнула на пол.

– Это был предупредительный лизь, – убирая руки от заклеенной раны, пояснил Нелль.

Он выпрямился и дважды топнул поврежденной ногой, проверяя ее на работоспособность. Кира спиралью заползла по его штанине под плащ и вылезла из-за шиворота на плечо.

– Просто у нее уже рефлекс есть. Когда меня кто убить пробует, она сразу лижет его. Но ты, вроде как тренировался, так что она только предупредила. – Маркус лежал молча. – Друже? – Нелль подошел к нему ближе, наклонился и похлопал по щекам. – Ничего не боли?

– Почему?! – прогундел Маркус, тыча пальцем в ящерицу. – Она меня… она чуть не…

– Она бы тебя не тронула. Ну, если бы случайно не промахнулась, конечно, тогда да – ты, наверное, бы помер.

Маркус пытался отдышаться. Затылок пульсировал от боли. Огонек ослаб настолько, что троящийся силуэт Нелля почти пропал в тени. Окружение поплыло, точно они вернулись на пароход. Послышался скрежет.

– Что это? – Маркус зажал уши.

– Не знаю.

Охотник поднял серпы. В тени было не разглядеть. Приходилось ориентироваться на слух. Кто-то пытался войти в комнату через дверь. Стрелы с любяще-убийственным газом могли положить несколько дюжин кротликов, но сколько их было ещё? Возможно, их выжившие отряды разгребли тела.

Маркусу не хватало сил для паники. Вместо этого он лежал с лицом брошенного в грязь философа. Вопрос, засевший в его голове, вполне подходил: «Что я тут делаю?»

Дверь неумолимо выступала из стены. Аккурат всякому толчку Нелль делал шаг в сторону и остановился между незримой угрозой и Маркусом. Появился просвет в форме полумесяца, через который туда высвободился затхлый запах, а оттуда вырвалось недовольное бормотанье на непонятном языке. Граница между комнатой и туннелем исчезала. Увидев появившегося на пороге, брови Нелля на мгновение приподнялись, но тут же упали.

Перед ним стоял гном или, по крайней мере, кто-то на него сильно смахивающий. Ростом немного ниже положенных полтораста метров, из растительности длинные густые брови, а череп смотрелся ненормально большим в пропорциях с остальным телом. Узкий разрез глаз странно гармонировал с большим круглым носом и миниатюрным ртом, который без выпирающего и вовсе слился бы с красноватой кожей. Тело покрывала броня, состоящая из цельного куска белого металла.

Гость протопал мимо людей, как мимо мебели, обогнул огонек и начал разгребать мусор, в намерении что-то в нем найти.

Нелль убрал серпы в ножны и подошел ближе. Кира взобралась на шляпу.

– Вам может помочь? Если вы хотите, конечно, – предложил охотник, но его проигнорировали. Тогда он нагнулся и протянул руку к одному из листов. Его кисть тут же схватила облаченная в металл ладонь карлика.

– Кане рех! – прошипел он.

– Звучит угрожающе, – сказал Нелль. Когти на перчатке гостя сильнее впились в кожу. – И ощущается так же.

– Тахейни клепели кане рехе?

– Понял. Вы по-нашему не разговариваете. Давайте я заберу своего друга и уйду, а вы нас не будете пытаться убить, если, конечно, у вас других планов нет. Если есть, то, наверное, придется повоевать, – он попытался выдернуть руку, но хватка оказалась крепкой.