– С поверхности? – спросил карлик на чистом имперском.

– С одной из точек.

– Не говоришь, собираешь книги, уходим.

– Ладно, – пожал плечами Нелль.

Карлик расцепил хватку. После дернув за цепочку на шее, он зажег два осветительных фонаря на плечах и приступил к делу.

Маркуса смеренно лежал на скелете, чувствуя, как его сломанное ребро пытается вонзиться ему в спину, и думал:

«И вот я здесь и вот меня уже там нет. Там. Здесь. Там. Здесь…»

Он представлял, как патрулировал Лунную улицу, где встретившая его свора мальчишек в украденных дорогих костюмах давала деру, небрежно придерживая окуляры. Маркус ловил их, но всегда отпускал, пока остальные полицейские отвлекались. На лице прорезалось подобие улыбки, но та искривилась. Маркус перевалился набок и обхватил колени руками.

Вдруг на его плечо легла ладонь:

– Капитан? – в осипшем голосе Маркуса прорезалась надежда.

– Не-а, – над ним стоял Нелль, держа несколько книг. – Друже, пойдем. – За ним протопал светящийся маленький человечек. – Света нет больше, а он сейчас уйдет.

На Нелля смотрели жалобные глаза, намекающие, что их обладатель не воспринял ни слова из сказанного.

Подняв спутника, охотник подхватил его на плечо и пошел за уходящем карликом.

Яд фуфырки полностью вынюхали лежащие вокруг кротлики. Позы, в которых их застали, напоминали стоп-кадры из сцен, в которых несмышленые дети застают родителей, заходя к ним в спальню посреди ночи, с единственной разницей, что здесь не только у женщин имелись острые когти. Вокруг валялись куски плоти, внутренностей и вырванного металла, а всевозможные жидкости стекали к основанию трубы и стремились дальше. Впоследствии к ним добавилось содержимое вывернутого желудка Маркуса.

Карлик наращивал темп. Свет отлично виднелся в кромешной тьме, однако это не спасало от понимания, что вскоре он может исчезнуть.

По ощущениям шли они целую вечность, если не две.

В конце концов, опасения сбылись, и свет пропал где-то вдалеке. Прождав некоторое время, и тщетно пытаясь разглядеть что-то в темноте, Нелль и Маркусс двинулись дальше, вдвое замедлив шаг. Никто не осмеливался открыть рот, сосредоточившись на передвижении. Все, что мог услышать кто-то, случайно оказавшийся в том же туннеле (правда зачем, непонятно) это:

*Шерк – тук-тук – Шерк – тук-тук – Шерк*

Спутники передвигались как единое целое, используя крайние ноги для передвижения, а средние для простукивания пути впереди.

По примерным подсчетам в уме Маркуса они уже приближались к точке, где пропал карлик.

Подошвы ботинок прощупали пустое пространство под собой и их владельцев тут же потянуло вниз. В последние секунды перед неминуемым полетом один судорожно пытался схватиться за что угодно, а второй придержал шляпу, где пряталась ящерка.

Провалившись, их враз всосал мощный поток воздуха. То тут, то там засверкали желтые огоньки, а рядом с их источниками замаячили размазанные фигуры.

Труба, в которой они летели, сворачивала под всевозможными углами, делала обороты и даже мертвые узлы. Наконец, впереди показался свет, а вместе с ним ненароком возник вопрос о торможении.

Руки закрыли лицо. Прошла секунда, две, три! Но тело все ещё не ощущалось, как размазанная по мостовой каша. Озадаченно и, отчасти, возмущенно убирая руки, Маркус застал себя парящим над ещё одной трубой. Оглядевшись, показались ещё четыре с каждой стороны, и изо всех вырывался мощный порыв ветра.

Словно по щелчку, все утихло и людей прижала гравитация. Под ними оказался широкий лист жести. Он с характерным чпоком продавился под ними. Когда все окончательно замерли, принялся метод, называемый среди капитанов академии: «малышок». За схожесть с ползаньем детей по полу.