Тишину разорвал и скомкал заливистый лай: довольно рослая, похожая на колли рыжая собака неслась наперерез гостям.

– Смотрите, это Марта, – сказал Андрей. – Да как выросла. Последний раз в октябре видел. Марта, иди сюда! Ты что, не узнаёшь, что ли? Нюх потеряла?

– Прошлой весной её школьники хотели бросить в канал, придурки, – объяснил Алексей. – Тогда ей было не больше месяца. Наташка отбила и хотела назвать Муму, но потом раздумала и назвала Марта, потому что дело было в марте.

Марта бегала вокруг них, рычала, махала хвостом, пыталась на бегу рыть землю задними лапами…

– Вся в хозяйку, – заметил Андрей.

– Какая прелесть! – восхитилась Алёна. – Иди сюда, глупая!

Марта замерла, припав грудью к бруснике. Алёна наклонила голову – Марта сделала то же самое. Алёна шагнула вперёд – Марта отпрыгнула, чуть показала зубы, позволила себя погладить, но тут же встрепенулась и стала нарезать круги с тройным усердием.

– Марта, враги! – прозвучал с берега трубный голос, и Алёна узнала его по рассказам Андрея. – Взять их!

Молодец, молодец, охраняй! Ах ты, дурища! Иди к маме, глупое создание! Я дам тебе вкусных! собачьих! пиздюлей!

Алёна прыснула в ладошку. Марта громадными прыжками полетела к костру, путники подошли следом.

– Здорово, убогие странники! – продолжала буйствовать Наташа, раскрывая объятия. Она перецеловалась со всеми, познакомила их с Володей и Леной Кирсановыми, и Андрей представил спутницу.

– Очень приятно, – вежливо повторяла Алёна. – Очень приятно. Очень приятно…

– Вика, – сказала подошедшая Виктория, протянув ладошку.

– Наша атомная дочь, – добавила Лена.

– Дочь? – изумилась Алёна. – У вас? Такая большая?

– Четырнадцать лет. Я её родила, фактически, ещё в школе.

Алёна с удивлением разглядывала наряд Виктории, её немыслимые шорты, на которых было больше заплаток, чем родной ткани. Вика, перехватив этот взгляд, послала ответный – вызывающий, колючий, заставивший Алёну внутренне поёжиться.

– Свободная поляна есть? – спросил Георгий.

– Да ваша и свободна, вон там, за тётей Олей. Она, кстати, не одна в этом году. С подругой.

– Ну и замечательно, – сказал Андрей. Алёна заметила, как при словах Наташи его лицо мгновенно омрачилось и просветлело. Или это показалось? Может быть, тень скользнула…

– Сегодня делаем баню, – продолжала Наташа. – Хорошо, что приехали, мужская сила нужна. Завтра у нас шашлык на костре. Кто хочет участвовать, делайте взносы, господа! Делайте ставки! Делайте ноги! Делайте деньги!.. Марта! да иди же ты погуляй, наконец!..

– Сколько? Давай сразу решим. – Георгий полез в карман джинсовой куртки.

– Тебе понравится наша баня, – сказал Андрей.

– Да? – Алёна пожала плечами. – Ты прямо так заранее уверен?…

И громче спросила, обернувшись в сторону будущей стоянки:

– Ну, что, дальше гоним городских?

Оля и Светлана загорали возле своих палаток.

– Салют! – сказали ребята, проходя мимо.

– Привет, – добавила Алёна.

– Buongiorno! – отозвалась Оля. – Это Света, прошу любить и жаловать.

Света кивнула всем сразу, глядя выше их голов.

– Вы надолго? – спросила Оля.

– Мы на пару недель, – ответил Андрей.

– А я только на выходные, – сказал Георгий. – Но потом ещё вернусь.

Компания скрылась из виду и вскоре сбросила рюкзаки на соседней поляне.

– Вот и приехал, – прошептала Оля. – Лучше бы я его вообще не знала!..

Она упёрлась в плечо Светы горячим лбом.

– Это и есть твой Андрей? – так же шёпотом спросила Света. – На котором свет клином сошёлся?

– Да, – Оля шмыгнула носом, пытаясь удержать слезы. – Это он говорил, что на пару недель.

– Я догадалась. Приехал – значит уже половина камня с плеч. Подумаем, как остальное сбросить. Знаешь, Оля, я с первого взгляда не нашла в нём ничего особенного, чтобы столько времени переживать.