– Что Зорин тебе наговорил о нас?

Артем попытался вспомнить резкость полковника:

– Сказал, что здесь мир совершенно другой. Что от меня потребуется… адаптация.

Фомин хмыкнул и вдруг неожиданно кивнул в сторону чихуахуа, все еще сидевшему на стуле:

– Ну, милости просим. Это один из тех «других миров».

Прежде чем Артем успел уточнить, о чем речь, раздался хриплый рев откуда-то из-за стены. Артем вздрогнул – шум был настолько странным, что казалось, дрожат даже стены. Фомин усмехнулся:

– Добро пожаловать в ОСО. Это в изоляторе буйного ночью заперли. Соберись, Лапин. Мы тебе покажем, на что ты подписался.

Маленькая собачка сначала испугалась, а после оскалилась, издавая неожиданно громкое и глухое рычание, глядя дикими глазами на Артема.

– Я тебе поогрызаюсь сейчас, – замахнувшись китайской пластиковой мухобойкой на собаку, рявкнул Фомин. – Я тебя долго выкуривать буду этими травами, обращайся, давай, иначе все делишки твои припомню, и быстро окажешься за решеткой.

Артем опешил, не понимая, что происходит, и на его глазах маленькая собачка стала разрастаться, издавая пугающие звуки.

– Ты лучше присядь, новичок, – ехидно произнес Фомин, мотнув головой в сторону дивана.

Сердце заколотилось, тело охватила паника, Артем замер от ужаса, наблюдая, как маленький щенок превратился в небольшого худощавого мужчину.

– Прикройся, – бросив ему короткое покрывало, произнес Фомин.

Артем невольно стал искать пистолет, которого у него не было, и в ужасе закричал.

Мужчина опоясался пледом, с насмешкой посмотрел на оцепеневшего от ужаса Артема и произнес:

– Тоже мне опер, истеричка.

– Вежливей, сядь и рассказывай, что тебе известно о краже ювелирного салона.

– Честное слово, командир, ничего не знаю.

– Ты кому тут в уши решил нас… – Оборвав фразу, капитан посмотрел на новенького и исправился, – кому ты заливаешь, я видел, как дверь разворотили, оставив отчетливые следы когтей, назови мне их.

– Я не знаю, командир, пока ничего не слышал.

– А почему трубки не брал, когда я звонил?

– Ну так это… – замешкал мужчина, пряча глаза. – Телефон сломался, в ремонте был.

– А может, тебя упечь в камеру с твоими сородичами, глядишь, более разговорчивым станешь?

– Не надо. Я просто начудил малость в прошлое полнолуние.

– Ты кого-то укусил? – Взгляд Фомина стал ужасающе серьезным.

– Нет-нет, что Вы, собаку задрал одну, ну и малость ее хозяина покалечил, несильно, ему только память отшибло.

– Как ты достал уже меня, Захар. Найди мне все про тех, кто ограбил ювелирку, свободен.

– Сделаю все, что смогу, спасибо, начальник.

Опоясанный мужчина, прикрываясь пледом, выскочил из кабинета, а Фомин нажал на кнопку телефона и четко сказал:

– Дежурный, открой дверь, выпусти его.

Фомин окинул взглядом ошарашенного Артема.

– Вот так-то, Лапин, здесь тебе не в обычное управление. Тут все не так просто. Никаких «бумажек», никаких «обычных» преступников.

Мы здесь занимаемся тем, о чем в газетах не пишут, а если и пишут, то в разделе для фантазеров и сумасшедших. Привыкай сразу.

– Что это было?

Голос Фомина смягчился, а на лице выступила легкая улыбка:

– Оборотень, вот только больной какой-то или бракованный, черт его знает. Вообще они здоровые и опасные твари, а этот не уродился.

Артем сидел на диване в кабинете капитана Фомина и пытался переварить все, что произошло за последние пять минут. События складывались в какой-то абсурдный пазл, где смысл ускользал от него, как песок сквозь пальцы. Только что он своими глазами видел, как собака – обычная, маленькая, хоть и слегка агрессивная чихуахуа – превратилась в тощего мужика, который разговаривал! Причем Фомин даже не обратил на это внимание. Напротив, все, что случилось, воспринималось им как обыденность.