– Я хотела приготовить тебе завтрак и разбила кружку.

Слеза медленно ползла по щеке девочки.

– Твою любимую, с драконами. Ты вчера говорил.

«Странно, – удивленно подумал я, – вчера сбегала, сегодня завтрак готовит. Или у детей это норма? Столь быстрый переход от ненависти к любви. Чуть пригрел ребенка, рассказал анекдот, сделал подарок – и готово? Доверие и любовь уже завоеваны?»

Я пожал плечами и шагнул ближе. Маша зажмурилась.

Я кашлянул. Девочка открыла глаза.

– У меня есть еще любимая, вот эта, с собачкой, – сказал я, снимая с полки кружку. Поднял ее повыше и отпустил. Осколки разлетелись по всей кухне. Маша, не понимая, смотрела на меня.

– Знаешь, я думаю, что без блюдец кружкам будет скучно, – я достал пару блюдец и одно протянул девочке. – Давай кидай, – улыбнулся я.

– Что кидать?

– Блюдце. К кружкам до кучи, чтоб не скучали, – и я шмякнул свое об пол. Брызнули осколки. – Давай, давай, смелее. Чего ты боишься? Посуду никогда не била? Давай. Привыкай.

Я взял блюдце из ее руки и бросил на пол. Девочка вздрогнула.

– А тарелки? – я взял тарелку и протянул Маше. – Тарелку сама, я посмотрю.

Маша выпустила тарелку из рук. Ударившись о керамогранитную плитку, тарелка раскололась на две половинки.

– Ну, кто же так посуду бьет, – протягивая девочке следующую, возмутился я. – Поднимаешь повыше и с силой об пол. Давай, я посмотрю.

Маша робко улыбнулась.

– Давай, тренируйся. А то с таким навыком замуж выходить нельзя. Тебя же проверять будут, как ты посуду умеешь бить.

Девочка высоко подняла тарелку, зажмурилась и со всей силы грохнула об пол. Звон разбившейся тарелки слился с трелью дверного звонка.

– Молодец! – сказал я и пошел открывать, недоумевая, кого это черт принес в такую рань.

В дверях стоял сосед снизу в майке, с сигаретой и мусорным ведром в руке. Я поморщился, сосед торопливо затушил сигарету о ведро и бросил окурок внутрь.

– Привет, Борь, – поздоровался я. – Ты чего с утра пораньше?

– Привет, – ответил он. – Да вот, пошел мусор выносить и слышу, у тебя посуду колотят. Чего, жена вернулась?

– Нет, племянница.

– Ну, да? Крутая девушка, познакомь.

– Заходи, – посторонился я.

Борис оставил пустое ведро за порогом и прошел на кухню.

– Ути, господи! – воскликнул он, увидев Машу, стоящую среди осколков. – Это все твоя работа? – обвел он глазами кухню.

Маша смущенно пожала плечами.

– Правильно, – кивнул Борис. – С ним так и надо. А то у него бабы не держатся. Ты его вот так держи, – и Борька сжал кулак, показывая, как надо меня держать.

– Ну, привет, – выходя с кухни, ткнул он меня в плечо. – Не буду мешать вам развлекаться.

– Молодец, – сказал я Маше. – Видишь, Борьке понравилось, как ты посуду бьешь.

– А кто это? – спросила девочка.

– Наш сосед снизу. Ну, давай, теперь подметать.

Когда осколки были убраны, а пол на кухне и в коридоре даже пропылесосен, я спросил:

– А что ты хотела приготовить на завтрак?

– Яйца, – ответила Маша. – У тебя яйца есть?

Я прикусил язык, чтобы не пошутить.

– Должны быть. Посмотри в холодильнике, – предложил я.

Девочка открыла холодильник. Отсек для яиц помещался на самом верху дверцы.

– Высоко, мне не достать.

– Встань на стул.

Маша пододвинула стул к холодильнику.

– Омлет умеешь готовить? – спросил я.

Взобравшись на стул, она кивнула.

– Бери тогда четыре.

Маша двумя руками ухватила четыре яйца. Последнее, пятое, почему-то начало падать. Девочка качнулась, пытаясь его поймать. Я кинулся ловить Машу. Я сумел, она нет.

– Ну, – спросил я, держа испуганно глядящую на меня девочку, – бьем остальные?

– Нет, – неуверенно улыбнулась она, – есть будет нечего.

– Правильно, – я снял Машу со стула. – Готовим яичницу, омлет не получится. Молока нет. Сковородка в плите. Масло вот, – я достал из холодильника масленку. – Сейчас уберу разбитое яйцо и умоюсь, ты готовь пока.