– И в чём ваш вопрос? – в голосе учёной дамы прозвенел металл.

– Есть ли вероятность того, что Маня разумна? Может, она вовсе не животное? Согласитесь, у неё слишком осмысленный взгляд, – справедливо отметил шатен.

Я мельком глянул на Рика, на его лице светилось: «Я же говорил!»

Ноздри Рональдины раздулись, как у боевого бабуина. Пока она подбирала цензурные слова в своей голове, её опередил коллега – самый молодой из всех учёных – Анди Зоун.

– Это хороший вопрос. Данные некоторых исследований можно трактовать неоднозначно, так что… – он не успел договорить.

Суровая женщина резко его перебила:

– Так что все тесты и анализы, связанные с Манюней, изучало большое число самых компетентных учёных, и в результате было составлено экспертное заключение, что Манюня – гоминид из высших обезьян. Она неразумная хрупкая самочка, и относиться к ней нужно соответственно. А если вы имеете сомнения в профессионализме нашей зоокомиссии, то дверь там, – махнула она шатену. – На выход.

– Я подам в судебные органы жалобу на ваш произвол, – нахмурился мужик, но всё же направился к двери, понимая, что спорить сейчас и что-то доказывать уже бесполезно.

– Подавайте, это ваше право, – равнодушно повела плечом Рональдина. – К этому времени Манюня уже будет принадлежать надёжному опекуну, в полном соответствии с законом. Итак, соискателей осталось всего семеро, – сказала она, когда за шатеном захлопнулась дверь, и пояснила, кивнув в нашу с Риком сторону: – Вас двоих я считаю за одного. Что ж, приступим к собеседованию.

12. Глава 12. Собеседование

*

Викториан

*

Мы с Риком сидели так, что оказались в самом конце очереди, и с большим интересом наблюдали за ходом собеседования.

Я бы даже сказал, это был скорее допрос.

Рональдина со знанием дела обрушила на кандидатов град вопросов. Претенденты на Маню озвучивали всю свою подноготную: полное имя, титулы, профессию, образование, место и условия проживания, семейный статус, количество родственников, общие интересы и склонности.

Сильно удивился, узнав, что лысоватый толстяк коллекционирует кукол, качок увлекается рисованием, а низкорослый бородач – танцами. И, конечно же, все без исключения признавались в любви к дикой природе и обожали животных.

На вопрос, почему они решили стать опекуном редкой самочки-примата, мужики отвечали почти одинаково. Эти мужики называли себя гуманистами, были глубоко потрясены историей Манюни и посчитали своим долгом окружить заботой такое несчастное существо, пострадавшее от жутких пиратов.

Самые каверзные вопросы всегда задавались в конце. Причём я каждый раз поражался осведомлённости зоокомиссии. Такое чувство, что эти учёные тесно сотрудничают с разведуправлением. Собрать настолько полное досье на кандидатов за столь короткий срок – это что-то невероятное.

Хотя вполне возможно, что Джон Роу, судя по его военной выправке, связан с разведкой. Интуиция вопила, что моя догадка была верной.

За время собеседования отсеялся ещё один кандидат – бородатый любитель танцев.

– Почему вы утаили от комиссии, что в возрасте шестнадцати лет подвергались аресту за кражу шоколадных конфет? – Рональдина припечатала мужика взглядом профессионального дознавателя.

– Это… так я ещё совсем малой был, просто принял участие в дурацком споре с другом, что вынесу из магазина шоколадку без оплаты, – покраснел бородач. – Но это было давно, и тот момент был полностью урегулирован, за товар было заплачено.

– Спасибо, что потратили своё время, но вы нам не подходите. У опекуна Манюни должна быть безупречная репутация. Выход там, – Рональдина решительно показала на дверь, и мужик с позором удалился.