Чертов эмоциональный вакуум. Вначале это было почти хорошо. Я ничего не чувствовал, будто все чувства разом отключили. Разверзшаяся бездна внутри постепенно заполнялась ненавистью и желанием уничтожить Эдвина также, как он уничтожил мою жизнь.

Я был бы счастлив, как безумец, ощутить хоть каплю ядовитой, расплавляющей плоть и душу боли. Но теперь даже не был уверен в том, что у меня есть она ... Эта эфемерная душа.

Настойчивый и громкий стук в деревянную дверь спальни моментально возвращает из тягостных раздумий в пасмурную реальность. Сгусток сырой энергии рассеивается, утекая сквозь пальцы, как и время...

Черт, да где уже этот необходимый просвет?!

Перевожу напряжённый взгляд на настенные часы, показывающие семь утра. Стрелки передвигаются слишком громко, разгоняя пресловутую тишину раздражающим тиканьем, что слышится как удары гонга.

- Входи, Чез, - знаю, что это именно он. Направив частицу энергии, с лёгкостью поворачиваю замок на двери. Щелчок.

Решаю не вставать с кровати, а лишь закидываю руки под голову, принимая удобную позу.

- Прохлаждаешься, значит, пока Чезаре тут надрывается в поисках выхода для своего дорогого друга, - Манчини проходит в мою опочивальню и кидает на меня саркастический взгляд.

Следом по пятам появляется и Лоис, сверкая пепельной макушкой и своей беззаботной фирменной улыбкой во все тридцать два. Оба вырядились в теплые пальто и куртку, Лоис даже замотал шею колючим ярко-синим шарфом грубой вязки.

- Как-то по-гейски выглядишь, - швыряю в сторону светловолосого крохотный сгусток темной энергии. - Чез, а ты ещё комнату с ним делишь на двоих, не опасаешься к нему спиной поворачиваться?

- Ничего ты не понимаешь в моде, - фыркает Лоис, с лёгкостью отбивая подачу защитными чарами, и клочок черной силы оседает на пол, рассеиваясь. Блондин тут же добавляет приторным голосом. - И в моем вкусе только ты, сладенький.

Посылаю Алоису убийственный взгляд, но этот говнюк, поиграв бровями, рассыпается в задорном смехе. Итальянец закатывает глаза и, одернув полы распахнутого пальто, опирается плечом о стену возле моей кровати:

- Оставь Лоиса, у него и так жизнь нелёгкая, пускай хоть в шмотках радость будет. Ты ещё не оставил поиски Эдвина?

- Да я грёбаный ветеран поисков, - провожу ладонью по лицу, на мгновение прикрывая глаза, и, спустив босые ноги на жёсткий ворс ковра, разминаю шею.

Зная Чезаре, он не просто так вломился ко мне в семь утра, полностью одетый и ведёт диалог о поисках.

- Расслабься, Кай, у меня для тебя подарок в честь грядущей Хануки.

- Она через месяц.

- Ну ты и зануда, - кривится Лоис, размашисто шагая и заваливаясь в мягкое кресло из темной кожи. Небрежный взмах его руки, и дверь с грохотом захлопывается.

- В кои-то веки мои связи смогли быть полезными, - с хитрым прищуром, но серьезным тоном заявляет Чезаре. - Поехали, навестим одного бывшего Миротворца.

- Миротворцы не бывают бывшими, Чез, - одно только упоминание о том, что с этими бюрократическими крысами придется общаться, уже вызывает рвотный рефлекс и желание отмыться ещё до того, как произойдет эта самая встреча.

- Порталами? - ноет Лоис, обмякая в кресле и притворяясь трупом. - Меня укачивает. Никак не привыкну к ним.

- Да, Лойс, именно порталами. И, хочу заметить, несколькими, через неотслеживаемую территорию.

- Изверг, - кривится блондин, кидая страдальческий взгляд на Чезаре, поднимаясь с кресла.

- Колдун, - поправляет итальянец.

- Это синонимы, - усмехаюсь, поймав осуждающий взгляд Манчини. - Дайте мне десять минут и кофе.

Вновь кидаю взгляд на часы. Поспать сегодня практически не удалось. Внутренняя разбитость и усталость даёт о себе знать слишком остро, отчего всё происходящее кажется менее реальным. Не спать двое суток даже для меня тяжело.