– Так, хорошо. А почему ты так милиции боишься? У тебя были неприятности с нею?

– Нет, что вы! Просто у нас, как что-то не так, говорят: вот попадёшь в милицию, там из тебя быстро дурь вышибут. А однажды у нас забрали Витю Рыбкина, якобы он ночью залез в ларёк и обворовал его, а мы точно знаем, что Витя был в кино с Алькой. Но с нами никто и говорить не захотел. А когда Алька стала доказывать, что Витька не виноват и даже нашла свидетелей, её саму забрали в милицию. Вам ведь раскрываемость нужна, и дела нет до какого-то детдомовского мальчишки и какой-то детдомовской девчонки. И со мной так же будет, – она снова заплакала.

– И что, их осудили? – поинтересовался Сергей.

– Нет, но несколько дней продержали в милиции.

– Да! Серега правильно говорит, дурочка ты ещё. Тебе лет-то сколько?

– Двадцать… скоро будет.

– Всего двадцать и уже никому не веришь.

– Нет, я верю, только мне всё равно страшно.

– Твою мать и соседок убили вчера, примерно в десять вечера, ты в это время знакомилась с Виктором. Так что у тебя алиби, железное. В непосредственном убийстве женщин тебя никто не обвинит.

– А вы откуда про Виктора знаете, я же про него не говорила – забыла, – смутилась Наташа.

– Работа у меня такая – знать, что глупые девчонки скрывают. А теперь серьёзно, Наташа. Ты говоришь, у мамы был любовник, так?

– Нет, она сказала, что он её муж. Только я с ней прожила почти три месяца, а его видела первый раз, правда, я не всегда дома ночевала.

– И где же ты ночевала и почему не дома?

– У меня же не было ключа, когда приходила с работы домой, мне или мать открывала или соседки. Но иногда никто не открывал, я даже не знаю, дома они были или нет. Часто мать была пьяная и лезла драться. Тогда я ехала к подруге, она живёт в частном секторе, вдвоём с бабушкой. Они меня к себе жить звали, только мне неудобно было их стеснять, вот я ехала к ним, когда некуда было деться.

– Почему же ты не поехала к подруге на этот раз, а скиталась по вокзалу?

Наташа опустила глаза и ничего не ответила. Сергей засмеялся:

– Так она от нас пряталась, мы ведь сразу же поехали бы искать её к подруге, а вокзал нас совсем не заинтересовал бы. Что, скажешь не так?

Майор нахмурился и сердито посмотрел на коллегу:

– Сергей, если будешь мне мешать, составишь компанию Анастасии.

– Всё, молчу.

– Хорошо, Наташа, а кому ты сейчас звонила?

– Подруге, если вы мне не поверите, она может помочь.

– И как же?

– Найдёт настоящего убийцу.

– О боже! Нам и Аси одной хватает, а ещё и подруга какая-то! Нет, давайте с вами договоримся, вы нам рассказываете всё, что знаете, а искать убийц мы будем сами. Как выглядел муж твоей мамы?

– Мелкий, мерзкий и плешивый, – скривилась девушка.

– А ещё что-нибудь тебе бросилось в глаза?

– Он был не лысый, но выглядел как лысый.

– Поясни.

– Когда я вошла, мне показалось, что он лысый, а потом он затряс головой и волосы рассыпались, их на голове совсем не видно было. А я поняла: цвет у них как у лысины, не белый, не розовый, а такой, телесный и блестит.

– Так, умница. Я тебе сейчас покажу несколько фотографий, посмотри, может, кого-нибудь узнаешь, – Владимир Юрьевич взял телефон. – Леночка, принеси нашу картотеку, пожалуйста.

Майор выглянул в коридор, увидел Асю, ухмыльнулся.

– Ладно уж, заходи, будешь у неё за адвоката. Сейчас чайку сделаю.

Пришла Леночка и принесла пару альбомов. Наташа начала их рассматривать, а Ася и Владимир Юрьевич, заваривая чай, тихо переговаривались. Говорили они о Наташе.

– Навряд ли она захочет сейчас жить в своей квартире, там прописан ещё брат Михаил, его мы найти пока не можем, – Владимир Юрьевич с тревогой смотрел на Наташу. – У девочки каша в голове, ты присмотри за ней, как бы чего не натворила. А я присмотрю за тобой, как бы ты не бросилась нам помогать, да и сама не попала бы в ловушку.