Звук внезапно пущенной воды практически заглушил его вопрос. Полицейский постучал, но ответа не дождался.

Он снова постучал, на этот раз громче и требовательнее, и на этот раз тот, кто находился внутри, завернул краны.

– Дорогая, что такое? – спросил он.

Полицейский повернулся к Мелине:

– Кто там?

– Мой… мой муж.

Мелина почувствовала, как краска приливает к лицу. Полицейский внимательно смотрел на девушку, и она видела, что он ей не верит.

– Ваш муж?

Он оглянулся: непохоже было, что в номере жили двое. И нигде не видно ни одного предмета мужской одежды.

– Ваш муж? – задумчиво повторил полицейский. – Он остановился здесь с вами?

– Вообще-то он прибыл совсем недавно, я не ждала его, но… он вдруг приехал, вернее, прилетел.

И снова Мелина поняла, что ее слова не вызывают доверия.

– Мне нужно поговорить с вашим… мужем, – угрюмо сказал он и снова забарабанил по двери ванной.

– Будьте добры, выйдите.

– Кто там? – последовал вопрос.

– Полиция. Прошу вас, откройте. Мы хотим задать несколько вопросов.

– Вопросов? Мне? Господи боже, дорогая! Что ты натворила?

Это было сказано веселым, беззаботным тоном самого обычного англичанина, который доверяет полиции и уверен, что все дело лишь в неправильной парковке или другом подобном пустяке.

– Они… они тут кое-кого ищут, – повысила голос Мелина.

Она понимала, что должна подыграть ему и вести себя непринужденно. Только вот руки у нее слегка тряслись.

– Тогда дай мне минутку, – снова донесся голос из-за двери. – Скажи тем людям, что я принимаю душ, и предложи им что-нибудь выпить.

– Боюсь, что тут ничего нет, – ответила Мелина, подавляя желание глупо и истерически захихикать – все-таки кинжалы в руках марокканцев были настоящими, а на поясе полицейского висел револьвер. – Я полагаю, мой муж скоро выйдет, – сказала она, стараясь выглядеть беспечной, и, пройдя мимо марокканцев, начала подбирать деньги с постели.

И, хотя не могла видеть полицейских, спиной почувствовала их жадные взгляды.

Положив деньги в сумочку, она заставила себя подойти к зеркалу, поправила волосы и заметила, обращаясь к полицейскому и изображая светскую болтовню:

– Моему мужу так повезло, сегодня изумительная погода. Он впервые в Танжере, и так чудесно, что он увидит его во всем великолепии.

Полицейские смотрели на нее озадаченно. Она чувствовала, что ее непринужденность сбивает их с толку, и они начинают сомневаться в том, что видели собственными глазами.

Словно подстегнутый своими мыслями, полицейский снова забарабанил в дверь ванной.

– Сэр, пожалуйста, откройте дверь, нам дорога каждая минута.

Мелина заметила обращение «сэр», и в сердце у нее затеплилась надежда. Только бы полицейские не узнали его! Только бы он куда-нибудь спрятал свою запачканную кровью одежду!

– Никак не пойму, а с чего вся эта спешка? – донесся ленивый ответ, и дверь распахнулась. Незнакомец облачился в белый гостиничный халат, лицо у него было темным от загара, но волосы неожиданно светлыми. Одна половина лица свежевыбрита, вторая покрыта слоем пены, в руке – бритва, которой Мелина пользовалась перед выходом на пляж. – Так из-за чего суматоха? – поинтересовался незнакомец, глядя на троих посетителей с выражением, как показалось Мелине, безмятежного любопытства.

– Мои люди видели, как преступник, которого мы преследовали, спрыгнул на ваш балкон, – ответил полицейский, но гораздо менее агрессивным тоном и даже с оттенком вежливости.

– Что ж, тогда, выходит, ваши люди ошиблись, – с прежней ленцой отвечал англичанин. – Так что непонятно, при чем тут я? Я принимаю душ, и, как видите, в одиночестве. Вы заглянули под кровать? Когда я уходил в ванную, тут точно не было посторонних.