Почему же Лизи не возвращается? Так долго наливать чай ей никто бы не позволил. Подслушивает за углом? Инквизитор бы заметил. Так где она?

Еще и это девичье причитание слуг под ухом: «Что с нами теперь будет?» – окончательно добивает нервные клетки.

– У вас все будет хорошо, – заверяю я их, взяв себя в руки.

– А господин?

– И у господина тоже. Непременно. Обязательно. Кто-нибудь что-нибудь слышал из того, что говорил инквизитор?

– Нет. Хозяин сразу нас всех сюда сослал.

Совсем не на руку. И где все-таки Лизи? Ее там не съели?

Только выглядываю в коридор, как слышу звон посуды и оглушающий вопль.

Лизи?!

– Вашество! – кричит она, и я со всех ног бросаюсь в каминную залу.

Влетаю в каминную залу совсем не так, как подобает леди, и вижу, как Лизи ошарашенно смотрит на инквизитора, что склонился над господином Рошэ, схватившимся за сердце.

– Что вы делаете?! – гневаюсь я, спеша отогнать вредителя.

– Спасаю, как видите, – спокойно сообщает этот бессердечный, однако в это самое время держит на груди моего мужа светящийся ярко-розовым пламенем камень с шестью гранями.

Я читала об этом артефакте. Очень мощная штука, дает такой заряд живительной силы, что можно вылечить даже самое тяжелое ранее.

Но вещицу достать крайне сложно, и пользоваться ей более раза за год нельзя, иначе эффект будет обратным.

– Я в порядке, уберите это от меня, – стонет господин Рошэ, отмахиваясь от инквизитора. – Зовите своих людей. Пусть несут кандалы.

Что?!

– Думаю, это нам пока не потребуется, – выдает инквизитор, а затем окликает своих людей за дверью: – Вы! Отведите господина Рошэ в его комнату и никого, кроме лекаря, к нему не пускайте. Отныне он под домашним арестом по состоянию здоровья.

– Вы издеваетесь?! – негодую я.

– Сири, – останавливает меня дедушка, и я тут же понимаю, что, вместо того чтобы гавкаться с неисправимым упрямцем в форме, лучше позаботиться о господине.

– Как вы? Давайте я вам помогу. – Я кидаюсь к нему.

Но стражники преграждают путь.

– Леди Рошэ, при всем уважении свидания запрещены. Прошу чтить закон, – диктует мне инквизитор, и от льда в его голосе и на его лице я злюсь еще больше.

Сейчас вспыхну тут пламенем, прямо как Аид из «Геркулеса».

Как можно быть таким жестоким и непреклонным?

– Сири, я в порядке. Не беспокойся обо мне и не делай глупостей, – просит дедуля, словно чувствуя, что я уже на грани.

Да, глупостей я уже давно не делала. Но никто и не доводил меня настолько одним своим видом, как этот инквизитор.

Рубит жизнь человека под корень и даже глазом не моргнет. И ведь ничего ему не сделаешь! Он под самим королем!

С тоской и болью смотрю вслед господину и, когда за его спиной закрывается дверь нижней спальни, перевожу острый взгляд на незваного гостя.

– Вы, в самом деле, не пустите меня к нему? Даже в вашем присутствии?

– Закон и правила, госпожа, придуманы не для того, чтобы их нарушать. Даже таким красавицам, как вы, – произносит инквизитор, делая какой-то странный намек.

– Вы еще подшучиваете надо мной?

– Констатирую факт. Я уже наслышан о вас, леди Рошэ. Говорят, вы открываете своей красотой любые двери. Даже те, что должны быть заперты на засов.

– Не красотой, а умом и смекалкой, Ваша Светлость. И будьте уверены, что и эту дверь я отопру! – говорю ему и, замечая, как тяжелеет его взгляд, смело заявляю: – Законно!

– И как же? – разгорается любопытство в его глазах. В красивых глазах, между прочим.

Только жаль, что он гад!

– Защитником, которого вы и посоветовали!

– Что-то мне подсказывает, что вы уже и другое вертите на уме, – щурится он и вот тут попадает в точку.

Приходила мне мысль пробраться под иллюзией или заслать Растика. Только за ним еще в лавку отправить надо. Он сегодня на смене.