– Считаю ваше признание несколько преждевременным, граф. Пока я ничего не могу вам сказать. Мы же как следует ещё не узнали друг друга.

– Напротив, – Роджер не отрывал от неё глаз. – Думаю, мы достаточно знаем друг друга. Лучше ничего не говорите сейчас. Просто оставьте мне надежду…

– Хорошо, – согласилась она. – Обещаю, что скоро вы узнаете о моём решении. А теперь, пожалуйста, оставьте меня здесь. Я хочу побыть одна.

– Как вам будет угодно, Олимпия. – граф Денби изящно раскланялся и покинул картинную галерею.

Как только Олимпия осталась одна, она не спеша двинулась вдоль висящих картин. Однако её блуждающий взгляд не задерживался на них. Пройдя галерею, она вышла на террасу, откуда открывался великолепный пейзаж цветущего парка, манившего к себе. Не раздумывая, Олимпия спустилась по каменной лестнице, где навстречу ей попадались приглашенные, очевидно, как и она, вышедшие подышать свежим воздухом.

Она медленно пошла по широкой аллее акаций, всё больше отдаляясь от дворца. Теплая летняя ночь, царившая над городом, казалось, таинственно шептала ей волшебные слова. Мечтая, она пробиралась в глубь парка. Олимпия не раз бывала здесь, и потому могла прекрасно ориентироваться в стоящем полумраке. Ноги сами несли её туда, где цвели дикие орхидеи, которые она обожала.

Спустя какое-то время Олимпия попала в оранжерею, залитую мерцающим светом фонарей. Олимпия вдохнула терпкий запах, исходящий от моря цветов, чьи буйные краски ещё сильнее оттеняли черноту ночи, заглядывавшей в оранжерею. Бросив рассеянный взгляд на это великолепие, она механически проследовала дальше. Но приближаясь к клумбам, где за живой зеленой изгородью росли дикие орхидеи, Олимпия явственно ощутила там чьё-то присутствие, хотя никого не было видно.

Внезапно неистовое бешенство охватило молодую особу. Проклятие! Кто-то уже опередил её, хотя она, направляясь в оранжерею, мечтала, что в ночной тишине только она будет наслаждаться ароматом экзотических цветов. Теперь это невозможно. Какой-то любитель экзотики тронул нежную красоту орхидей своим развращенным взглядом.

Её невероятно уязвило то, что в этот наискучнейший вечер не она первая будет любоваться их прелестью. Должно быть, этот дилетант в полной мере вдохнул свежесть орхидей. Чёрная зависть поглотила Олимпию. Ярость так и закипела в ней, требуя выхода.

Когда Олимпия наконец оказалась за густыми кустарниками, глаза её сразу же наткнулись на гиганта, склонившегося над клумбой. Он только что сорвал цветок и теперь вдыхал его неповторимый аромат, а на земле валялось несколько помятых орхидей.

Судя по всему, незнакомец провёл здесь немало времени.

На звук её шагов мужчина обернулся, и она мгновенно узнала пресловутого затворника, смутившего женскую половину приглашенных на бал. Прежде, чем лорд Эдгар Раслинг, герцог Ормонд, смог разглядеть её, она выплеснула на него всю свою желчь.

– Как вы могли меня опередить, гадкий отшельник?! Как посмели первым насладиться прелестью диких орхидей?

Рука, державшая цветок, на мгновение застыла, а темные выразительные глаза впились в незнакомку. Высокая молодая особа в восхитительном бальном платье из тончайшего шелка нежно-голубого цвета была просто неотразима. Её глубокое декольте с алмазной брошью у лифа откровенно демонстрировало нежные очертания соблазнительной груди и алебастровую кожу. Белокурые волосы были уложены в замысловатую прическу, чьи локоны каскадом ниспадали на обнаженные плечи. Прекрасную шею обнимало бриллиантовое колье. Маленькие ушки украшали подвески из того же гарнитура. На красивом лице гордо сверкали оттененные темными пушистыми ресницами большие небесно-голубые глаза, чей яркий блеск очаровывал своей невероятной красотой. Внимательно разглядывая её, герцог Ормонд не проронил ни слова. Увидев устремленные на неё удивленные глаза, она уставилась в ответ. Мягкий свет, падавший от фонарей, отчетливо осветил его смуглое лицо броской красоты. Девушка внезапно осознала свою грубость. Однако она была уже неспособна остановить себя, и на него, как снежная лавина в горах, снова обрушился новый поток оскорблений: