в общежитии ожидалась проверка из деканата.

Степанов застелил чистую простыню,

покурил, разделся, залез под одеяло —

в общаге он научился засыпать мгновенно.

Сквозь сон он слышал крики, кто-то тряс кровать,

на Степанова падало что-то большое и тяжёлое —

но разбудили его тихие голоса множества людей.

Он открыл глаза и увидал странную картину —

посредине комнаты лежала нагая невеста,

над которой суетился раскрасневшийся жених,

вокруг на кроватях сидело человек десять народу,

деловито тыкавших пальцами и дававших советы.

– Ого! Групповуха? За кем буду, мужики? —

обрадовался спьяну остроум и циник Степанов.

На него зашикали, и он вдруг с ужасом понял,

что в комнате происходит нечто сюрреалистическое.

Оказалось, что к моменту прихода проверки

невеста по имени Лариса крепко надралась водки,

начала выяснять какие-то старые обиды,

после чего жених закрыл её в комнате,

в той самой, где мирно спал Степанов,

а напоследок отвесил подруге доброго леща.

Лещ пьяной девушке пошёл совсем не в прок —

вместо того, чтобы слегка протрезветь,

она жестоко обиделась на весь белый свет,

отыскала где-то моток верёвки,

чтобы повеситься на верхнем шпингалете окна —

прямо над головой храпевшего Степанова.

Между тем праздничная проверка закончилась,

в общей суматохе про Ларису как-то забыли,

а когда вспомнили, то было уже слишком поздно.

Теперь она лежала посреди комнаты,

бесстыдно и страшно раскидав руки и ноги,

Степанов подполз к ней поближе и увидал,

что лицо её изменилось почти до неузнаваемости —

смерть всегда вызывала у него странное любопытство.

Жених неумело давил Ларисе на пухлый животик,

пытаясь вернуть возлюбленную к жизни,

ему советовали сделать ей дыхание «рот-в-рот»,

Серёжа закрыл глаза и дунул что было силы —

из носа девушки хлынула буро-зелёная слизь,

зато неожиданно появился вялый пульс —

только тогда у кого-то хватило ума вызвать «скорую».

До Степанова наконец-то с трудом дошло,

что он стал невольным свидетелем суицида,

вдруг кому-то втемяшится в голову обвинять его —

всё, кому теперь и что можно доказать,

прощай, диплом – привет, колючка!

Но автомобилисты уже всё решили за него,

Степанова выперли из комнаты в одних трусах,

он, счастливый, понёсся скорее домой,

прижимая к груди скомканную одежду,

извещая всех встречных-поперечных:

– Лариска повесилась! Лариска повесилась!

Бедную Ларису спасти так и не смогли —

в мозгу начались необратимые изменения.

Её единственная однокурсница на следующий день

отравилась какими-то таблетками —

что-то у неё тоже не срослось по любовной части.

Откачать её врачи, как ни спешили, не успели.

По всему выходило, что автомеханика —

дело опасное и несовместимое с любовью.

То ли шёл по городу шквал женского суицида,

то ли просто так совпало – трудно ответить.

Но жизнь неуклонно летела дальше,

вокруг Степанова всё цвело и влюблялось,

сам он должных выводов не сделал,

позабыв о том, как опасны отношения

с девушками пубертатного периода,

о чём однажды горько пожалел и сам —

вступил в случайную связь с пьяной девицей,

а та через пару недель наложила на себя руки,

хорошо ещё, что испугалась – вовремя дурочку откачали.

Считая себя главным виновником драмы,

Вверху фото семьи отца в 1962 году, посредине – брат и сёстры зимой 2005 года, внизу – сбор грибов-вешенок в мае 2004 года.

Степанов занял денег у друзей на апельсины,

перетрухал и собрался уже на полном серьёзе

ехать в больницу делать предложение —

в те времена половая связь с девушкой

легко становилась капканом для мужчины,

общество жестоко боролось с промискуитетом,

требуя от нарушителей немедленной расплаты.

Но пока Степанов бегал в поисках фруктов,

с ужасом отгоняя грустные и тяжкие мысли о том,