в ставшее родным «Запуралкомплектооборудование»

подсиживать своего начальника Ананьина,

отработал там за столом все эти годы,

и если бы не «Одноклассники»,

они б со Степановым никогда и не нашлись.

Говорит, что всё у него хорошо.

А вот обезьянок почему-то до сих пор жалко.

Степанов написал пять дипломных работ.

Свою – в Перми на преддипломной практике,

остальные четыре сотворил от нечего делать

в комнате студенческого общежития,

куда вернулся в апреле восемьдесят шестого.

Поработать для безалаберных приятелей

в роли литнегра было легко и даже приятно —

до обеда Степанов вдохновенно ваял нечто

о заготконторе, вторсырье или о нефтебазе,

а после сытного обеда приятно ужинал —

и всё за счёт обделённых писучестью друзей.

Тему своего диплома выбирать долго не пришлось,

к нему сама подошла заместитель декана Саенко,

предложила написать диплом про новшества,

робко пробивавшиеся тогда в экономике.

Диплом в те времена писали шариковой ручкой,

вставляя текст в специальную рамочку —

для того, чтоб всё было ровно и красиво.

Никакой отсебятины не требовалось,

подтвердить веяние времени, только и всего.

Потом оставалось дождаться очередного пленума,

вставить в текст парочку свежих цитат,

отнести диплом на рецензию указанному лицу,

дождаться его лихого росчерка,

сдать свой труд в деканат секретарю —

и вуаля, институт был практически закончен.

Так Степанов стал настоящим дипломником,

втайне то и дело радостно пробуя на вкус

это долгожданное и удивительное слово,

открывавшее наконец-то двери в светлое будущее.

Вот только зря строил он свои грандиозные планы…

В конце апреля Степанов отпросился в деканате

от участия в городской демонстрации

под каким-то благовидным предлогом,

чтобы увезти будущую жену свою в Амурск

для серьёзного знакомства с родителями.

Поскольку Степанов относился к жизни

почему-то всегда крайне ответственно,

то решил жениться сразу – зачем оттягивать?

Распределение на работу после диплома

будило фантазию обилием предложений —

Степанову прочили аспирантуру,

предлагали остаться на кафедре и на практике,

звали в Советскую Армию начфином,

вербовали на Томский почтовый ящик —

словом, планов у него имелось громадьё,

оставалось сделать правильный ход,

шагнуть вперёд на полную пятку.

Майские денёчки пролетели, как один день.

Счастливый Степанов примчался на учёбу,

полный надежд и радужных планов,

но был немедленно вызван в деканат —

ректор намеревался отчислить его за пьянку.

Восемьдесят шестой год стал страшным,

поломавшим немало судеб и карьер.

«Трезвость – норма жизни!» —

провозгласил чрезмерно болтливый генсек,

в стране началась антиалкогольная кампания,

бессмысленная и беспощадная.

Ничего не понимая в случившемся,

Степанов ринулся к ректору на приём,

тот сделал вид, что они незнакомы,

однако увидал билеты на поезд,

вывел Степанова в коридор и шепнул:

– У тебя есть сутки. Решай. А иначе…

Степанов примчался в общежитие,

приятели встретили его каменными лицами.

Что-то произошло в отсутствие Степанова, но что?

Однако свет без добрых людей не обходится —

Витька-сантехник рассказал ему по старой дружбе,

что в майские праздники проходил «пьяный» рейд,

в общежитии был задержан поддавший студент,

назвавшийся зачем-то Степановым.

Шутка была глупая, что и говорить,

Степанов много лет отработал вахтёром,

в студгородке его знал каждый встречный,

но разбираться никто не стал – праздники,

преподаватели были люди случайные,

составили акт о пьянке и быстро исчезли.

Степанов нашёл по журналу имена дежуривших,

которых и вправду никогда не видел.

Это были времена, когда сотовых не было,

поэтому инфа добывалась на бегу и лично —

преподавателей пришло в тот день двое,