то палку копчёной колбасы, то связку сосисок.

Борщ в местной столовой стоил три копейки,

но такого борща Степанов нигде не видал больше —

мяса в нём было куда больше, чем капусты!

Ну, насмотрелся, конечно, как идёт процесс

изготовления разных мясных деликатесов —

завод по случаю выходных был пуст,

маляров просили поднести мешки с протеином,

засыпать нитрат натрия в огромный чан,

вокруг которого сновали здоровенные крысы.

Цены на колбасу в 1983-м году. Если учесть, что оклад инженера был тогда 120 рублей, то вроде бы и ничего. Но такого ассортимента сразу в одном месте автор не помнит даже в столице. Фото из архива

Степанов был парень деревенский, не брезгливый,

а вот его напарник-маляр Вовчик, нудный дылда,

которого Гам привёл в бригаду из-за длинного роста,

так тот натурально зеленел от одного вида колбасы.

Но всё на свете когда-нибудь заканчивается.

Тёплой майской ночью в последний раз

Степанову вынесли из цеха два батона ветчины,

он сунул её в щель под бетонным забором,

вышел за проходную, подобрал пакет и был таков —

за праздники наловчился тырить мясопродукты

не хуже любого местного работяги.

Выспавшись, Степанов пошёл за расчётом.

Тут-то и выяснилось, что получать нечего —

Гамидыч забрал все их денежки ещё с утра.

Он помчался к дагестанцу на квартиру,

но жена Гама, однокурсница Степанова Татьяна,

красивая и тонкая гордая чернобровая дивчина,

зло и неприязненно отвечала Степанову,

что мужа нет, мол, и неизвестно,

ушёл разбогатевший Алик в пьяные куражи,

вскоре всплывёт в общежитии,

ждите там своего дружочка.

Степанов сгоряча наговорил Танюхе лишнего,

ведь знакомы были с ней давно, ещё с абитуры,

долго жили рядом, делились последним —

а тут вышла вот такая ерунда…

Когда первая, самая жгучая, горечь обиды прошла,

другой бы плюнул и махнул рукой на всё,

но Степанов был горяч и разгневался не на шутку —

он вернулся на мясокомбинат и начал своё следствие.

Как это так – его, без пяти минут крупного специалиста

в области народного хозяйства, обманули?!

В ход пошло всё – Степанов пообещал директору,

что дойдёт до первого секретаря крайкома партии,

с которым лично знаком по совместной работе на селе.

Ну да, тот приезжал как-то на поля в их совхоз,

так что Степанов особо-то и не врал —

ужо Алексей Климентьевич всех здесь пересажает!

Мясокомбинатовские жулики вдруг засуетились,

выдали Степанову из кассы от щедрот

целых двадцать рублей с мелочью,

всучили пакет сосисок и колбасы,

дали талоны в столовку ещё на месяц.

Степанов – исключительно для порядка —

поорал ещё минут десять у них под окнами,

обещая вернуться назад вместе с ОБХСС,

потом откусил от пахучего кольца краковской

и поехал в своё общежитие восвояси.

Казалось бы, тут в этой истории можно ставить точку.

Вовсе нет, на следующий день Степанов

встретил на паре жену Гамидова, Татьяну —

под глазом её расцветал свежий синячище,

явно полученный от руки дикого спьяну Алика.

Татьяна держалась вызывающе,

но Степанов-то видел, что гордость её

вот-вот хрустнет и переломится,

уж сколько он повидал этих молодых женщин,

словно в наказание за свою неземную красоту

лишённых простого человеческого счастья.

Степанов вспомнил детство, добрую бабулю,

которую охаживал тяжёлыми сапогами пьяный дед,

страшные пятна синяков на её мягком теле —

так и просидел он весь остаток пары в аудитории,

вперив в окно сухой испепеляющий взгляд,

моля Того, кто правит этим безумным миром,

снизойти до несправедливостей людских,

наказать зло и навести порядок.

Вечером на вахте общежития он увидел Алика,

тот был в стельку пьян, угрожал всем,

махал руками, нарывался – и в итоге нарвался

на пару каких-то никому незнакомых ребят,