– А попроще, может быть, можно что-то? – неловко спросил я.

– Тебе не нравится? – спросила Пилейла.

– Я такое никогда не носил, – смущенно ответил я.

– Значит найдем другое, – Пилейла погладила шелковую накидку, проведя по плечам манекена.

Ох, как мне хотелось быть на его месте!

– У нас много всего. Найдем то, что подходит и тебе и случаю.

Пилейла распахнула шкаф, в котором были сотни всяких нарядов: костюмов, шляп, сапог и ботинок. Она стояла, разглядывая и выбирая. А мне не хотелось даже думать об одежде. Я делал шаг вперед и возвращался обратно, хотел было что-то сказать, уже набрал воздуха и не знал, что говорить. Не знаю, почувствовала ли она или просто поняла, но Пилейла повернулась и посмотрела на меня, ласково, нежно. Мозг мой, видимо, совсем отключился. Я подошел к ней совсем близко. С одной стороны ее платье слегка спало, обнажив прелестное плечо, к которому так и хотелось прикоснуться губами.

– Лексий, я вижу, что тебе не по себе. Ты боишься предстать перед королевой? – обернувшись, спросила Пилейла.

– Нет, – ответил я, а сам понимал, как начинает колотиться сердце.

– Это из-за Хаоль? – прищурилась она.

– Понимаешь, она красивая, но я не хочу быть с ней, – кое-как сказал я.

– Почему? Если она тебе кажется привлекательной, почему ты так стыдишься быть с ней? – она так наивно и честно спрашивала, будто не понимала.

– Ну, мне нравится другая девушка, а тут я был вместе с Хаоль… Это как-то…

– Ах, это. Вы так долго привыкаете, – Пилейла подошла ко мне близко, так, что я ощутил ее цветочный аромат. – Лексий, запомни, в нашем мире нет ревности, нет строгого дележа женщин и мужчин. Все вправе быть, с кем угодно. Понимаешь?

Я реально плохо понимал все эти странные объяснения, но стал осознавать, наконец-то, что мои развлечения никак не изменили хорошего расположения Пилейлы ко мне.

– А кто это тебе нравится? Ты можешь мне сказать или не хочешь пока? – прищурив глазки, спросила Пилейла.

– Хочу, – ответил я и потом…

Стыд и желание прикоснуться к Пилейле боролись во мне дикой баталией. Ведь я помнил, как она, там в саду, сидела передо мной, помнил, как нежны ее губы на вкус. В этот раз тело победило тараканов в голове. Я не смог сдерживаться, аккуратно обнял ее за талию, прижал к себе крепче и стал целовать. Как чудесны ее мягкие губы с легким сладким привкусом миндаля, я вкушал их медленно и поверхностно, смакуя каждый миллиметр, глотая дыхание Пилейлы. Потом поцелуи мои стали сильнее, захватив полностью ее. Ей не хватало воздуха, и я отпустил на мгновенье. О, какие полные счастья глаза смотрели на меня!

Я потянул за пояс платья. Узел моментально распустился, платье тут же соскользнуло с плеч,  не оставив ничего на моей эльфийской красавице. Как приятно было прижаться к ней полностью. Мой изрядно напрягшийся член, упирался в ее мягкий животик, отчего кровь еще сильнее приливала к нему. Рука моя нащупала гладкие шелковистые бедра, перешла на животик, а потом еще ниже и едва дотронулась до ее бархатистых губок там. Я медленно пальцем щекотал ее снаружи, дразня легчайшим прикосновениями быстро возбуждающуюся Пилейлу. Девушкам такое всегда нравилось.

Хватит уже позорных заминок. Я отказал ей. Ей, которая мне сразу понравилась. И переспал с ее подружкой. Отвратительная мерзость, за которую любая землянка отвесила бы оплеух. Пора исправляться. Подхватив на руки, я отнес Пилейлу в комнату и уложил на роскошную высокую постель. Она почти утопала в мягких покрывалах и жадно смотрела на меня диковатым глазами. Моя обычная одежда  быстро слетела на пол. Я лег рядом и стал с упоением целовать ее мягкую грудь, не упуская ни сантиметра теплой кожи, покусывая иногда твердые сосочки, отчего моя возлюбленная временами глубоко вздыхала, а румянец на ее щеках разгорался сильнее. Как прелестна ее кожа, как упруга грудь, от которой я никак не мог оторваться. Мой язык попробовал на вкус, наверное, каждую клеточку. Мне казалось, что ее кожа слегка сладкая с тонким, едва уловимым фруктовым вкусом. Я стал целовать ее выше, перейдя к шее, более нежно, легко, едва касаясь губами, не упуская из внимания острые плечики и ключицы. Затем перешел на подбородок и щечки, ощущая ее горячее дыхание, все сильнее окутывавшее меня. И, наконец, вновь вкусил ее миндальные губы, смакуя каждый поцелуй.