Онимейка Ирина Астрова

Часть 1

Я был бариста, учился на архитектора. Был – потому что теперь мне трудно сказать, кто я.

На улице брызгал противный колючий дождь, ледяной ветер задувал прямо под воротник, пробирая дрожью насквозь, а ноги то и дело попадали в грязные лужи. А я, в тепле у своей кофемашины, ловко наматывал круги, выдавая иногда по тридцать порций капучино в час. В такую погоду много желающих согреться ароматным горячим напитком. Мне всегда нравились парочки подружек, залетавших в кофейню. Они брали по стаканчику ароматного кофе и грели о него свои ледяные руки. Сколько тепла и света было в их глазах!

Не помню, возможно, в этот день и были странные люди среди моих клиентов: столько лиц прошло, что всех и не упомнишь. Поздно вечером, когда кофейня закрылась, моя коллега Катька наспех протирала столики, смахивая крошки на пол, потому что в подсобке ее ждали. Андрей, как обычно, едва сдерживал свое желание поскорее уединиться со своей красоткой и потискать ее за пышные места. Я же устало и медленно вычищал свое рабочее место. Мне спешить некуда и не к кому.

Между кофемашиной и пакетом молока, который я собирался убирать, лежала какая-то кругляшка. Не то монета, не то картонка. И откуда она тут взялась? Я повертел кругляшку немного, и резкий блеск чуть не ослепил меня. Проморгался и еще раз посмотрел. Обычная тонкая железная лепешка, старая, будто ее недавно откопали. Может быть, ослепила она меня обычным бликом, а резко мне показалось лишь потому, что я устал и работал уже в полуосвещенной кофейне.

Странная монета упала в мой карман, а уборка размеренно продолжилась. Через час я был дома. Рухнул на кровать и улыбнулся сам себе. Завтра не моя смена, а значит, можно отоспаться вволю, потом сходить в зал и хорошенько размять затекшие мышцы. Работу я свою люблю, вот только день сегодня был просто безумный на клиентов.

Ах, да, монета. Я вытянул железку из кармана, включил свет и стал разглядывать. Кажется, она бронзовая, старая, покрытая налетом, как уличные памятники, даже прослеживался какой-то рисунок. Вдруг она стоит дорого? Надо будет сдать. Монета снова ярко блеснула. Странно, такая темная, а блестит, как полированная. Она снова блеснула – да так сильно, что голова моя закружилась; я зажмурил глаза, словно от солнца, и просидел так несколько секунд.

Хватит разглядывать всякое старье, так подозрительно портящую мои глаза, иначе архитектором мне не стать. Пора спать. Я поднял голову и… застыл на месте. Кругом лес. Что-то похожее на сосны, под ногами трава. Ноги сами подняли меня; я стал мотать головой, оглядываться, тереть глаза. Что за сон такой? Сердце мое бешено колотилось, отсчитывая время, проведенное в этом мираже, как мне тогда казалось. Но ничего не происходило. Я щипал себя, бил по щекам, но так и не просыпался. Все было слишком реально. Где же я?

Не знаю, сколько времени прошло, но голова постепенно перестала ходить кругом, а бешеный стук сердца хоть немного поутих. Наконец-то вместо гулкого звона я услышал звуки леса: шелест листьев, чириканье птиц и вроде бы шум воды.

Ничего не происходило. Просто лес. Постепенно я стал оглядываться. Совсем близко была поляна, усеянная валунами, а чуть дальше с одного из каменистых крутых склонов бурно стекал шумный водопад, к которому я осторожно направился. Он был невысокий – метра три-четыре, довольно плотный, зеркальной гладью сверкавший на солнце, а внизу – небольшое озеро, из которого струился быстрый ручей, протекал через полянку мимо камней и дальше в лес.

Странно, что дома у меня была почти ночь, а здесь, кажется, утро: солнце еще низко. И… лето, кругом зелень, тепло. Я смотрел, смотрел как в первый раз в жизни: или я сплю, или очутился где-то на юге, или просто сошел с ума. Я протянул ладони к воде, прохладной и свежей, и напился вдоволь. Недалеко нашелся удобный валун, к которому я присел, навалившись спиной на нагретый на солнце камень, ноги мои едва меня держали. Бешеный стук в груди еще мучил меня. Да что же это такое?

Я на минуту закрыл глаза, чтобы сделать несколько вдохов и выдохов и отключился на некоторое время.

Разбудили меня звонкие голоса и хохот. Я поднял голову, стал оглядываться: откуда звук? И… увидел, как в водопаде и озере купались три длинноволосые девушки. Одна – высокая светловолосая; другие две – рыженькие, пониже. Совершенно голые. Похоже, меня за валуном они не заметили, когда пришли. В горле моем пересохло, но на этот раз не от страха. Уж слишком красиво было это зрелище: три юные нимфы резвятся в воде. У них были необычайно длинные ноги по сравнению с телом, стройные и тонкие, длинные руки с изящными пальцами, круглые аккуратные ягодицы и у каждой – красивая подтянутая грудь с отчетливо выделяющимися сосками. Они смеялись, плескаясь в водопаде, брызгали друг на друга и болтали на непонятном мне мелодичном языке.

Я так залюбовался, что не заметил, как одна из девушек побежала прямо на меня, издавая какие-то странные звуки. Я машинально дернулся, чтобы спрятаться за валун, но от спешки коряво повернулся, споткнулся и смачно рухнул на спину – благо, что на мягкую траву. Тут же надо мной очутилась рыжеволосая нимфа. Она смотрела на меня сверху, широко улыбаясь и разглядывая мое лицо, искаженное от капель воды, стекавших с ее густых волос. Пока я смахивал воду с лица, она стала щупать мою руку, болтая нежным голосом.

Я готов был провалиться сквозь землю – так по-идиотски вышло. Лежу тут, неуклюже развалившись на траве, и встать не могу, потому что меня держит рыжеволосая красотка. Что они обо мне подумают? Что я подглядывал. Нет, я, конечно, подглядывал, но они же не знают, что это вышло случайно. Сейчас начнут возмущаться.

– Я все объясню. Это случайно. Я… это… не хотел, – начал я, поднявшись наконец на ноги.

Рыжеволосая посмотрела на меня своими большими миндалевидными глазами бирюзового цвета, широко улыбнулась и приложила руку к моему лицу на несколько секунд.

– Все хорошо. Ты такой красивый человек, – сказала она нежно, мелодично, протяжным и ласковым голосом.

Тут подбежала ее подруга, тоже рыженькая, но повыше и стройнее, и сразу приложила руку к моему лбу. Да что они меня все трогают?

– Такой красивый, высокий, сильный, – сказала высокая.

– У тебя же нет подружки на Земле?

– Какие руки у тебя сильные.

– Ты попал к нам в первый раз, да? – рыженькие стали быстро болтать, перебивая друг друга, я не успевал отвечать на их вопросы.

– Да. Я не знаю даже, где я и как тут оказался, – кое-как сказал я.

Я едва выговаривал слова, потому что эти рыжие красотки стояли передо мной, как будто даже не замечая, что на них совсем нет одежды. А я не мог понять, что мне делать, потому что на лица их трудно было смотреть – взгляд сам падал… куда-нибудь ниже.

Тут подошла третья их подруга – высокая, белокурая. Мне даже показалось, что это богиня спустилась с небес, так светилось ее нежное голубое платье. Она произнесла опять какие-то непонятные слова, отчего рыженькие убежали.

Какая она была красивая! Строгий взгляд, гордая осанка, длинные светлые волосы, миндалевидные большие глаза небесно-голубого цвета, уходящие внешним уголком наверх. Очень острые черты лица, выдающиеся скулы и… я заметил, что у нее длинные заостренные уши! Что это?! Она была похожа на какого-то эльфа. Вот только смотрела она на меня так, что меня странно передергивало. Вроде бы с интересом, улыбкой, но так оценивающе – с головы до ног, так властно. Потом улыбнулась, и глаза ее загадочно блеснули.

Она приблизилась ко мне так, что я ощутил ее легкое дыхание с цветочными нотами, и прикоснулась к моему лбу, как ее подруги.

– Прости их. Они забывают об особенностях человеческих мужчин, впервые появляющихся здесь. Вы весьма скромные и стыдливые поначалу. Но это быстро пройдет, – ласково сказала она.

Боже, какой у нее нежный голос! Она будто пела слова – так тягуче звучало каждое сказанное слово. Блондинка все еще разглядывала меня, долго смотрела в глаза. Я просто не знал, куда себя деть.

– Ты, наверное, хочешь узнать, куда попал? – она наконец-то сделала пару шагов назад.

– Вообще, да, – ответил я, выйдя из некоторого оцепенения.

– Я скажу тебе, это будет непросто понять. Постарайся. Это не Земля, а другая планета. Очень далеко от Земли. Вы ее еще не обнаружили. На этой планете обитает народ, который на вашем языке можно назвать Онимейцы. Мы очень похожи, потому что условия жизни на наших планетах весьма близки. У нас были общие предки, которых расселили по разным планетам. Вы развивались по-своему. Мы – по-своему.

Она опять обвела меня взглядом, от которого я покрылся мурашками. Тут прибежали рыжие подружки, уже в своих длинных струящихся одеждах.

– Я его нашла первая. Позвольте, позвольте! Он будет мой! – рыженькая невысокого роста обхватила мою руку, прижалась к ней. – Я первая тебя увидела. Я так хочу человеческого мужчину!

Тут она своей рукой довольно крепко сжала через джинсы мои мужские инструменты, что я аж ахнул от неожиданности и отпрянул назад. Белокурая что-то строго отрывисто проговорила на своем языке. Рыженькая потупила взгляд, жалобно посмотрела на меня и отошла.

– Прости ее. Я же говорю, они плохо помнят основы общения с человеческими мужчинами в первое время, – ласково продолжила белокурая.