Действительно, в лесу меня на этот раз никто не встречал, зато на выходе из леса стояла повозка. Я сел в нее.

– Ну и что тут надо сказать? Эгей! Ну, пошла. Или как? Маршрут – мой дом. Я даже адреса не знаю.

Не знаю, на что именно откликнулась повозка, наверное, на «Эгей!», но через какое-то время она тронулась с места и повезла меня в дом. Так я и сидел, крепко прижимая пакет с зернами и пирожным. Около дома меня встретила Тиса и проводила в гостиную.

– Что-нибудь желаете? – спросила она.

– Нет, спасибо. Я тут хотел разобраться с кофемашиной. А молоко у вас есть?

– Да, есть, только оно отличается немного по вкусу.

– Если можно, принеси его мне.

Разобраться с этим новым для меня агрегатом было легко. Настроить, залить, проверить.

– Как интересно ты работаешь, – услышал я знакомый голос где-то позади себя.

Пилейла стояла и внимательно наблюдала за мной. Интересно, как долго?

– Эм… хочешь попробовать?

– Да, как мы и договаривались, – сказала она, приблизившись к барной стойке.

Я распечатал зерна, быстро отфильтровал кофе, согрел их местное молоко, взял самые красивые стеклянные бокалы, налил, совершенно машинально нарисовав сердечко, и подал Пилейле, положив на блюдце рядом ту самую пироженку, которую нес из кофейни. Пилейла почему-то смотрела на меня, широко открыв глаза, не решаясь браться за чашку. Почему она не берет? Может быть, это такая месть?

– Ты так красиво это делаешь! Как будто танец, – восхищенно проговорила Пилейла.

Вот уж такого я точно не ожидал. Вроде бы в сущности ничего особенного не сказала, а я смутился. Чтобы не встречаться взглядами, я тоже сделал себе кофе, а потом и первый глоток. Их местное молоко давало какой-то особый, слегка фруктовый оттенок, но в целом очень даже подходило. Пилейла только после меня взяла чашку в руку, медленно поднесла к губам и сделала маленький глоток. Ее взгляд ушел куда-то в сторону.

– Ну, и как тебе? – спросил я.

– Он немного горчит сначала. Но это даже приятно. Я не могу понять.

– А ты попробуй с пироженкой, – пододвинул я принесенное мной угощение.

Пилейла присела на барный стул, соблазнительно закинув ногу на ногу, и откусила пирожное. Ее глаза закрылись от удовольствия, а губы растянулись в улыбке. Потом сделала еще глоток кофе и протянула долгое «ммммм». Мне большего и не надо. Я только смотрел, как ее щечки расплываются от улыбки, как своими тонкими пальчиками она хватает кусочек и подносит к лицу, долго вдыхает миндальный аромат, закрывая глаза. Как же мне хотелось к ней прикоснуться! Как хотелось собрать губами крошки с ее тонких пальчиков. Я почти ничего не выпил, в горло не лезло. А Пилейла наслаждалась завтраком, каждым кусочком, каждым глотком так, что и у меня просыпался аппетит.

– Лексий, это прекрасно! – заключила Пилейла, допив все до самого конца.

Я был готов растаять, большей похвалы мне и не нужно было, только бы смотреть на нее, на ее идеально ровную спину, тонкую шею и гордо поднятую голову.

– Пойдем, покажу твой наряд для встречи, – сказала Пилейла, когда съела все до крошки.

Как быстро закончился наш молчаливый завтрак! Я был бы готов сидеть все оставшееся время и просто смотреть на нее. Мы поднялись на второй этаж, в ту самую спальню с огромной кроватью. Из спальни открывалась двухстворчатая дверь в следующую комнату, где с одной стороны был гардероб, с другой – вход в просторную ванную. Перед шкафами стоял манекен с моими одеяниями. Я даже не могу описать, что это такое, потому что не разбираюсь в одежде. Какой-то ярко-синий костюм, расшитый цветными бусинами, серебряными нитями, узорами и вензелями, с накидкой через плечо.