Я захожу в переулок. Свет туда попадает только с проспекта, где всё освещено мощными фонарями. В полутьме я не сразу вижу какое-то движение, но спустя мгновение я вижу темный силуэт. Это человек. Он стоит ко мне спиной и пытается что-то запихнуть в микроавтобус, который припаркован на обочине. Пара его колес залезла на тротуар.

Услышав мои шаги, человек оборачивается, и я вижу белое пятно вместо лица. Я узнаю его. Это тот самый «призрак», что подсел ко мне и угостил выпивкой. Когда он повернулся, то немного отошел в сторону и я абсолютно точно различил стройные ножки Марс, торчащие из дверей фургона. Я увидел и красный топ.

– Эй! Какого хрена! Ну-ка отойди от нее! – заорал я и побежал к фургону.

Призрак стал активнее запихивать торчащие ноги в салон, а затем обернулся и в руке у него что-то блеснуло.

Я остановился и выставил руки перед собой.

– Я же купил тебе выпить, чувак, – говорит он. – Мне жаль, что ты это заметил.

Я слишком поздно слышу шаги за спиной. На мою голову обрушивается чудовищной силы удар. Острая боль пронзает череп, словно это Зевс решил пошалить и воткнул мне в башку одну из своих молний. Перед глазами всё поплыло и завертелось. Я чувствую, как оседаю на землю.

Последнее, что я вижу – серый и влажный после недавнего дождя асфальт.

Я прихожу в себя на полу фургона. Глаза мне завязывать не стали. Видимо потому, что у обоих похитителей на лице был нанесен грим. Мой рот был перетянут какой-то тряпкой – ужасный ситх был повержен.

Призрака, который то и дело оборачивался в салон с пассажирского сиденья, я уже видел, а вот второго, того, кто был за рулем этой дребезжащей колымаги, я не видел до самого конца поездки.

Я смотрю перед собой и вижу лицо Марс. Ее глаза закрыты, она словно спит, так сладко, так безмятежно. Я пытаюсь дотянуться до нее, но понимаю, что мои руки и ноги связаны. Тогда я пытаюсь подползти к ней поближе и толкаю ее коленом. Она медленно открывает глаза и смотрит на меня. Сначала в ее взгляде читается непонимание, такое бывает, когда тебя резко будят. Но, когда пелена спадает, взгляд ее переполняется ужасом. Я никогда не видел у нее таких расширенных глаз. Зрачки впились в меня и всё вопрошали: «Что?! ЧТО ГОСПОДИ ТАКОЕ ПРОИСХОДИТ?!».

Я глазами пытаюсь сказать, что не знаю.

Я начинаю понимать, что стал случайностью, не входившей в планы похитителей. Они хотели забрать ее. Только ее.

Но, тем не менее, в фургоне нас теперь было двое. И это немного успокаивало. Но, как оказалось, было это ненадолго. Совсем скоро произошло событие, разделившее нас навсегда.

Я не знаю сколько продолжалась эта поездка, но она подошла к концу.

Всё это время мы смотрели друг другу в глаза и не отводили взгляд. Мы вели свой последний немой диалог. Я очень жалею, что в те минуты на лицах у нас был полусмазанный грим. Я очень хотел увидеть лицо Марси. Ее прекрасные черты, которые я полюбил и которые буду видеть до самого конца. Я вижу, что ее глаза красные от слез, а я просто не могу плакать. Ледяной ужас сковал мои слезные железы, напрочь лишив меня возможности выдавить хотя бы одну.

Фургон остановился.

Похитители наших тел вылезли из автомобиля. Передние двери хлопнули с отставанием в секунду и почти сразу открылись задние. Наконец-то я увидел лицо второго. На нем была резиновая маска Фрэда Крюгера.

Если он всё еще прячет свою личину, значит, возможно, есть еще шанс, – думаю я, и в тот же самый момент Крюгер срывает маску и отбрасывает прочь.

Под маской смуглый парень. На вид ему лет тридцать – борода прибавляет лет пять. У него заостренные черты лица и бегающие из стороны в сторону глаза.