Мне даже оборачиваться не нужно, чтобы узнать обладателя этого голоса. Я хорошо его помню с нашей последней встречи. Но я оборачиваюсь, просто по инерции, просто, чтобы убедиться.

— Какого черта происходит, охрана, — взрывается Игорь, пока все остальные переводят завороженный взгляд с высокого темноволосого мужчины, в идеально сидящем на нем ослепительно белом костюме, на его свиту. Даже на расстоянии чувствуется, что они настолько же опасны, насколько красивы. Все как на подбор. Я уже видела их раньше, может, не конкретно их, но парни в белых костюмы запомнились мне надолго, как и тот, кому они «служат».

— Не нужно повышать голос, а то мои ребята могут занервничать, мы же не хотим, чтобы кто-нибудь пострадал.

— Да кто ты такой? Выведите их отсюда немедленно, — дядька распыляется пуще прежнего, но ни охрана, ни люди моего будущего тестя не двигаются с места. Почему?

— В определенных кругах меня называют Аид, — все также спокойно продолжает «гость», — а эта девочка принадлежит Графу, и я ее забираю.

Больше Игорь не перечит. Поворачиваю голову и наблюдаю, как стремительно бледнеет его лицо, глаза округлились, даже зрачки, кажется, расширились. Граф. Принадлежу ему Какого черта все это значит? В ужасе пячусь, понимая, что отступать мне, в общем-то, некуда, и не понимаю, почему никто ничего не предпринимает. Почему эти люди ведут себя словно хозяева сего мероприятия и никто не рискует им перечить?  

— Василиса, не заставляйте нас применять силу, — теперь мужчина обращается ко мне.

Оглядываюсь, взглядом молю хоть кого-нибудь что-то предпринять, но все словно застыли на месте.

— Я с вами никуда не поеду.

— Боюсь, решать не вам, — качает головой и дает очередную команду: — В машину ее.

Никто не препятствует вломившемся на свадьбу «гостям», стоят просто и смотрят, как один из них — самый главный — приближается ко мне в сопровождении своих прихлебателей. Я не знаю, не понимаю, что за балаган тут творится, но судя по вытянувшимся лицам гостей, жениха и его родственников, и по мертвенно побледневшей физиономии Игоря, никто впрягаться не станет. Они просто позволят меня забрать.

Я оглядываюсь в поисках путей отступления: главный вход, он же выход не вариант, его, словно церберы, сторожат прихвостни Аида, есть вариант с кухней, — приходит в голову мысль. Нужно всего-то преодолеть расстояние в несколько столов, но мое, такое «удачное» платье-русалка, вообще никак не вписывается в только что придуманный мной сценарий побега, потому что мой побег будет больше поход на неуклюжие движения беременной самки тюленя. Я еще прикидываю варианты: материал платья довольно тонкий и если резко дернуть, то оно вполне себе может разойтись по швам. Вырез обеспечит свободу движениям.

— Василиса, давайте не будем усложнять, — этот человек, точно читая мои мысли, ускоряет шаг.

А потом, видимо, по взгляду моему понимает, что без боя я ему ни черта не сдамся, пусть выкусит, пес блудливый, дырку от бублика его хозяин получит, а не меня. И я почти ликую, потому что Аид медлит какую-то долю секунды, но вопреки всем моим ожиданиям, он вдруг останавливается в паре метров от меня, поворачивается к одному из своих приспешников, цепляет его внимание и совершенно неожиданно переводит взгляд на стоящую неподалеку, замершую, словно статуя, официантку.

Мужчина кивает и без слов двигается к девушке, и я понимаю, насколько все серьезно. Я перестаю дышать, понимая, что сейчас может пострадать в общем-то невинный человек, оказавшийся не в том место, не в то время. Весь мой воинственный настрой пропадает, как только приходит понимание и Аид это, конечно, замечает. Едва заметная усмешка касается уголка его губ, когда он видит в моем взгляде полную капитуляцию.