Но размышлять о жизни помощника некогда. Кирилл провожает нас до машины, открывает дверь и протягивает мне руку. Я вкладываю в его ладонь пальцы и вздрагиваю: нас бьет разрядом статического электричества. Его кожа горит огнём, и этот жар неожиданно передаётся и мне.

– Не прикасайся ко мне! – говорю резко, выдергиваю пальцы и забираюсь в салон.

– Да, Кирилл, мы справимся сами.

Мне кажется, или помощник презрительно скривил губы? Блеснули в оскале зубы и пропали. Снова на лице беспристрастная маска раба.

Мы молча садимся сзади и едем в родильный дом. Оттуда на скорой помощи нас привозят в аэропорт, загружают со всеми осторожностями кувез с малышом в самолёт и сразу же подключают к аппаратуре. Врач и две медсестры тут же приступают к своим обязанностям. Я кручусь рядом и переживаю, за Темочку, но меня отодвигают в сторону.

– Поймите, мамаша, вы нам только мешаете, – говорит незнакомая женщина-врач, которую нанял Арсен. – Не волнуйтесь, ваш малыш в хороших руках.

Из кабины пилота показывается улыбчивый блондин, лет двадцати пяти, сын хозяина лайнера. Он представляется сам и знакомит меня со своей подругой.

– Я Анжела, – бойко говорит та и протягивает узкую ладонь без следов маникюра.

Арсен окидывает девушку взглядом и поворачивается к Павлу, игнорируя рукопожатие.

– Заносчивый козел, – фыркает Анжела.

– Лиза, – стараюсь сгладить неловкость я.

– Этот папик – твой муж? – тихо спрашивает она и весело подмигивает.

– Да, сегодня расписались.

 – Даже так? Красавчик, конечно, но скоро старым пердуном станет.

Она прыскает в кулак, и я неожиданно улыбаюсь тоже. На душе становится легко, а в сердце вспыхивает надежда.

– Ага, станет.

– Н-да, не думала я, что такие важные господа, как этот, сначала детей делают, – она кивает в сторону кувеза, – а потом женятся.

– Это мой сын, – тихо отвечаю ей. – Только мой.

– Высокие у вас отношения! Уважаю, – нисколько не смущается Анжела. – Вина хочешь?

– Я кормлю грудью.

– Да ладно! Даже глоточек не сделаешь?

– Глоточек можно.

Анжела скрывается за шторкой возле кабины пилота и возвращается с бокалами. Арсен удивленно провожает ее взглядом, но ничего не говорит. Мы выпиваем за знакомство. С этой девушкой так легко и спокойно, что я расслабляюсь. Может, и правда, не нужно слишком усложнять себе жизнь? Все хотят мне и сыну только добра.

Арсен разговаривает с Павлом, Анжела непринужденно болтает с моей мамой. Сажусь к окну и закрываю глаза.

«Все будет хорошо! – внушаю я себе, когда включается мотор. – Все будет хорошо!»

Встряхиваюсь и смотрю в иллюминатор, прощаясь с гостеприимным Новосибирском, где я была так счастлива.

Самолёт медленно трогается и катится по полосе. Мимо проплывают машины заправщиков, здание вокзала, чёрный автомобиль. Возле него стоит Кирилл.

Не верю своим глазам. Почему он остался в Новосибирске? Я даже не заметила, когда он покинул борт. Что будет делать Арсен без помощника? Оглядываю салон и замираю: в самом хвосте сидят какие-то люди в черных костюмах. Один из них, самый огромный, смотрит на меня в упор.

– Егор, подойди сюда! – зовет его Арсен и машет рукой.

Здоровяк встает и медленно идет по салону. Мне кажется, что на меня надвигается гора. Не могу отвести взгляда, словно нахожусь под гипнозом. Он все ближе и ближе. Я уже четко вижу подбородок, покрытый щетиной, черные, как у Арсена, колючие глаза, синий в полоску галстук.

Он проходит мимо, обдавая меня запахом знакомого парфюма и табака.

– Вы звали, Арсен Николаевич? – спрашивает он.

Я холодею: где-то я уже слышала этот голос. Но где?

Испуганно прижимаюсь к иллюминатору.

Самолет разворачивается на боковую полосу, и я опять вижу Кирилла. Он поднимает руку, прощаясь, и вдруг широко улыбается.