Этому заблуждению предстоит продержаться немало времени. Лишь в зрелом возрасте ему становится известно, что за названием пасты кроется всего лишь аббревиатура государственного оптического института – ГОИ. Какое разочарование! Но это произойдёт много позже, а пока Олег следит за руками отца – теперь он уже работает бархоткой. Через каких-то десять минут он убирает её и – алле оп! – от блеска потускневших за неделю пуговиц просто слепит глаза.

Вытащив пистоны, Олежка закрывает стол. Нельзя терять ни минуты – он принимается заряжать свою двустволку прямо на ходу. Но тут, как назло, закусывает один из курков. Олежка оглядывается по сторонам в поисках чего-нибудь подходящего, за что можно было зацепиться и попытаться оттянуть его.

Посреди гостиной стоит новенький холодильник. Бабуля не устаёт восхищаться им и постоянно бережно протирает его тряпкой, хотя он и так чистый. Не найдя ничего лучше, Олежка прикладывается курком к его верхнему краю и дёргает ружьё вниз. Курок, лязгнув, поддаётся и выходит из зацепления. Ура, задача решена, и можно теперь бросать по два жёлудя до перезарядки. Но что это белое упало на пол? А, понятно – небольшой кусок эмали. Олежка осознаёт, что немного погорячился, но скол не очень большой, и его почти незаметно. Но, всё ж, памятуя о последних откровениях воспиталки, он решается тут же во всём признаться. Он бежит на кухню.

– Ах ты паршивец эдакий, – всплёскивает руками бабуля, глядя на свежее увечье на дверце своего любимца. – А ну-ка давай сюда эту хлопушку несчастную. И чтобы я её в глаза больше не видела!

С этими словами она вырывает заряженную двустволку из его рук и случайно спускает оба курка. На звук выстрелов из двери высовывается голова соседки, будто случайно оказавшейся рядом. Её глаза, и так вечно выпученные, сейчас у неё высоко на лбу – это они вылезли из орбит. То есть, выше спутника, который недавно запустили в космос. Неужто опять погром?

Что это такое, Олег не очень себе представляет, но он догадывается, что это что-то громкое, и Кейворы его очень недолюбливают. Ну да, погром, хочется выкрикнуть ему. И нечего тут вмешиваться, сокрушённо кивать головой, соглашаясь с бабушкиными стенаниями и ехидно прищуриваться. Ему сейчас не до ваших нежностей. Тут на кону исход сражения! Неужели они не понимают, что судьба его друзей никак не может зависеть от такой нелепости, как внешний вид этого несчастного холодильника? И не надо делать вид, что весь холод теперь будет выходить из него сквозь крохотную злополучную прореху в эмали. Но бабуля неумолима.

– Гулять больше не пойдёшь. Вот придёт папа, он тебе задаст!

На глаза наворачиваются слёзы. Это больше, чем катастрофа. И бог то с ним, с наказанием. Что за подвиг теперь нужно будет совершить, чтобы его назад в команду взяли! Бабушкин внучок! Они-то знают, что у него дома сейчас только бабуля.

Вечером приходят родители с работы и устраивают ему взбучку. Сознавайся теперь во всём наперёд, и тебе всё простится. Ага, сейчас! Умные такие все. Может, теперь лучше и вовсе помалкивать о том, что сделал что-то не так с точки зрения старших, но на его взгляд вполне приличное или произошедшее не по злому умыслу, а само по себе, как в этом случае с недотрогой-холодильником, и невинно пожимать плечами в ответ на все их расспросы?

Тайны мироздания

Первым телевизор в их квартире появляется у Кейворов, живущих в большой угловой комнате. Стоит он там на самом почётном месте, Олежка в щёлку дверей это видел. Сверху – антенна с двумя торчащими в стороны усами. Лариска ходит по кухне, вся из себя важная такая, как та хрустальная ваза, что у них в гостиной на столе. И так собой гордится, будто сама изобрела это чудо с рожками.