– Буду ждать фотографии с моими сувенирами. Особенно двоюродного братца в обновке!

От его слов у мужчины задёргалась бровь, но тот быстро сумел побороть гнев и, приняв целлофановые пакеты с «дарами», поблагодарил племянничка. Вернувшись с Витей в автомобиль, Евгений распорядился держать путь в семейный особняк Волковых.

– Мы с тобой всё обсудили, Виктор, на сей раз… – не успел закончить мысль мужчина, как племянник его перебил:

– Феникс! Я Феникс, понятно?!

– Я не могу остаться, – нервно вымолвил Евгений, но взяв себя в руки, уже более мирным тоном продолжил: – В Патринии за тобой присмотрит Денисов. Будет навещать каждую неделю и следить, чтобы тебя никто не обижал.

– Знаю, Григорий Андреевич надёжный человек. К тому же отец моей подруги Алиски, – безотрадно отозвался мальчик. – У него и без меня хватает хлопот. Он никогда не бросит все дела ради сына покойного друга. Я это понимаю… и шесть дней в неделю буду совсем одинок! – выкрикнул Витя, сжимая кулаки от злости и чувствуя, как краснеют глаза из-за слёз. – Ах, да, ещё охрана и слуги, которым нет дела до меня! Для них я только начальник, противный начальник! Ненавижу их всех!

– А Могилевчук? Ей велено заботиться о тебе.

– Дора? Она хуже всех на свете! Дочка самого дорогого мне человека… Её присутствие только лишний раз напоминает, что его уже больше года нет в живых… Мне было больно… Я не хотел её видеть… потом понял: она – моя вещь. Как стол, телевизор и прочее. Вещи служат нам, но не умеют любить, – заявил юный Волков. Он вытер слёзы с покрасневших щёк и подумал: «Уезжай к Надьке и сопливому карапузу… Катись в свою Любляну, дядя! Мне никто не нужен!»

Астровы ютились в угловой однушке на первом этаже, которая находилась в безобразном состоянии, как и её тридцатисемилетняя владелица – Наталия Анатольевна Астрова. Мать Сашки, Леси, Паши и Владика была похожа на ведьму из страшных историй. У неё было тощее лицо с сероватой кожей. Щёки впали – она лишилась половины зубов; губы в трещинах ссохлись. Каштановые кудри выпадали клочьями – Наталия скрывала залысины за траурным платком. Дети боялись одного только взгляда тёмно-синих пропитых глазёнок: мать часто распускала руки.

Наталия с трёх лет росла без отца. Её немолодая матушка, Вероника Степановна, четверть века проработала поваром в детском саду. Мама Наташи крутилась как только могла, лишь бы у дочери была счастливая жизнь. Наташа выросла избалованной девушкой. Частенько любуясь отражением в большом зеркале, Наталия внушила себе, что достойна стать женой толстосума. Она хотела жить в сказочном особняке, окружённая десятками слуг, и по шесть раз в день менять роскошные наряды. Окончив школу, Наташа не стала никуда поступать. На протяжении шести с половиной лет она питалась хлебом пожилой матери, бредя мечтами о богатой жизни.

Однажды мать Наташи встретила старую знакомую, которая была кухаркой в доме самого князя Денисова. Вероника Степановна попросила знакомую устроить Наталию прислуживать высшему обществу. Наташа Астрова стала гувернанткой в съёмных апартаментах молодого пианиста знатных кровей – Евгения Волкова. Наталию не обрадовало подобное «счастье»: она желала стать супругой состоятельного джентльмена, а не прислуживать холёному юнцу. Всё же решив довольствоваться малым, Астрова продумала план, как сделать грёзы реальностью.

К молодому Волкову чуть ли не каждый день приходила скромная девушка, Мариша. Наталию раздражало это кроткое воспитанное создание и просто тошнило от их отношений, что сохранялись на уровне поцелуев. Ещё больше Астрову бесило, когда Евгений играл для девушки на фортепьяно. Марина часами танцевала под его божественные мелодии, легко и гармонично, словно белый лебедь. Наташа в сравнении с ней казалась злой серой гусыней.