– Лена! – крикнул лысый сосед Александр вглубь квартиры, когда Варя провела правой ладошкой по его покрасневшей щеке, вытянув из грязных глубин сознания любовь к жене, притушив пожар ревности и заодно поставив небольшую кодировку от алкоголя. – Ты не помнишь, куда я шахматы кинул? Составишь компанию?

– Отлично! – девушка запахнула халатик, когда перед её носом закрылась чужая дверь. – Теперь можно и в школу.

Кариэф перешёл в соседнее здание общежития Гильдии охранителей, получил личные вещи в камере хранения и ключ от комнаты и поднялся на свой этаж. Это, конечно же, оказалась угловая коморка с окнами-бойницами. Он положил странный подарок на кровать и уставился на него, задумавшись:

– Что мне с тобой делать?

Тускло светящийся обломок клинка молчал. Он уже давно не был мечом и не мог ответить. Безнадёжно мёртв, но всё ещё опасен в искусных руках.

Охранитель отломал ножку стула, разрезал её вдоль и приложил к основанию клинка, затем плотно обмотал тканью. Получилась временная рукоять.

Пора было идти в таверну, где ждал Табрис. Кариэф залез в прохладный, освежающий душ, вымыл длинные волосы и вычистил металлической щёткой крылья от пыли бездны. В сложившейся ситуации грязные, серые перья привлекали ненужное внимание и делали его слегка похожим на отступника. Перед выходом он переоделся, сменив земную человеческую одежду на обычную ангельскую тунику.

В таверне «Дары Небес» было шумно и весело, несмотря на комендантский час и произошедшее с Пистис несчастье. Правда, веселились и пили, в основном, только охранители, вернувшиеся с вахты. За дальним левым столиком двое из них боролись на руках, аккуратно придерживая свободными руками ленты смирения, чтобы случайно не сорвать с крыльев.

Среди ангелов, что было непривычно и странно, кое-где попадались небесники, которых пустили в Цитадель для застройки разрушенного Шёлкового квартала. Они отдыхали после тяжёлого рабочего дня. Некоторые из них умудрились попробовать амброзии, а теперь совершали тщетные попытки вернуть контроль над телом. Охранители устроили целый тотализатор, делая ставки на то, кто первый из них сможет выговорить: «Я упился».

Табрис нашёлся за барной стойкой, где умиротворённо посапывал, лёжа на руках и укрывшись связанными лентой смирения крыльями.

– Это ты, дружище, – сонно протянул он, слегка открыв глаза. – А я уже того. Тю-тю. И за себя выпил, и за тебя.

– Вижу. Дрыхнешь?

– Имею право. Я очень мало спал эти два года. Хотя, кому я рассказываю.

Кариэф махнул прислужнику и попросил сразу три стопки амброзии, которые выпил одну за другой. Закусывать он не привык.

– Я тебя ждал-ждал, а ты всё не шёл и не шёл, – умиротворённо бухтел под боком Табрис. – Я набрался уже. Ты не обижайся, люблю я тебя, дружище. Кто заставлял поз.. пользоваться мечом на Земле? Никто. Сам виноват. Рапорт написал?

– Угу, ничего сложного, – Кариэф попросил ещё две стопки.

По телу разливалось приятное тепло, и требовалась добавка для закрепления успеха.

– Тебе не привыкать. Ты хоть раз вернулся с вахты чистым?

– Было один раз, но давно.

– Во-о-о-о-о-о-т, – нравоучительно сказал Табрис, погрозив товарищу пальцем. – А я за сотню лет только три раза воспользовался мечом. Зачем ты всё время лезешь в неприятности?

– Так получается, – не стал вдаваться в разъяснения Кариэф и переключил внимание поддатого товарища на другую тему. – Узнал, что в Цитадели произошло?

– Все какие-то шуганные – слова лишнего не допросишься. Конквизиторов больше падших боятся. Но я кое-что выведал. Правда это или нет, не знаю. С этими бесконечными вахтами просто невозможно обжиться на Небесах, а потому и не знаешь, где правда, а где откровенная ложь. Печально, дружище, – всхлипнул Табрис.