– В смысле?

– Банк «Приморье», Юра.

– Это их, что ли?

– Их-их, Юра. А ты не в курсе?

Мамаев отрицательно покрутил головой.

– О, бля, – только и смог сказать он.

Кобелев засмеялся.

– Хуже того. Фирма «Ролиз» с девяносто второго года вложилась в строительство шестнадцати новых рыболовных судов. Восемь уже построено и спущено на воду.

– За три года восемь судов? – удивился Мамаев. – Так не бывает.

– Некоторые были заложены ещё в восьмидесятых годах и стояли на заводах недостроенными. Их купили за пол цены.

– Но всё равно, это охрененные деньги. Кто их кредитовал? Какие-то банки?

– Банки не кредитовали. Из собственных средств.

– У них были такие сумасшедшие деньги?! Чтобы достроить суда и компенсировать затраты завода?

– Не-е-е… Всё проще… Они договорились с заводчанами, что те достроят суда. На достройку «Ролиз» дал денег и купил суда в рассрочку за пол цены. Они сдают суда в лизинг рыбакам. «Ролиз» – это же «Российская лизинговая» компания. Рыбаки этими судами ловят рыбу, продают и расплачиваются с «Ролизом». «Ролиз» понемножку возмещает затраты судостроителям. Рассрочка по договорам купли-продажи судов очень большая. Судостроителем хоть бы какие деньги отбить. А если они дотянут до предсказанного тобой дефолта, то и отдавать будет некому.

– Круто! – восхитился Мамаев.

– Интересно то, что фирма «Ролиз» была образованна в девяносто первом году. Словно именно под этот проект. Обанкротить судостроителей, по дешёвке выкупить у них суда и начать на них зарабатывать.

– Круто! – повторил Мамаев. – Я восхищён!

– Ну, да. Я тоже восхищаюсь этими ребятами. Деньги, кстати, московских «товарищей». Часть. А часть – губернаторские.

– А! Кстати! Что за судостроители?! Какие заводы? Не зарубежные?

– Не-е-е… Наши, дальневосточные. Хабаровские заводы, Комсомольские, Камчатская верфь, наши Владивостокские.

– Но, вообще-то, – задумчиво произнёс Мамаев. – Ведь они же спасли заводы. Так бы суда просто сгнили на стапелях. А они работают, ты говоришь?

– Работают и хорошие деньги приносят.

– Сука! Я восхищён! А я со своей «Восточной Верфью»… Забрать и поделить, блять. Они уже всё давно поделили.

– Какой верфью?

– Так Владивостокский судостроительный завод будет называться. Вот Евгений Иванович ржал, наверное.

Мамаев помолчал.

– Но ведь я правильно предложил! – вдруг сказал он. – А то, что они об этом раньше подумали, так не моя в том беда.

Кобелев хмыкнул.

– Беда, Юра, в том, что он подумает, что ты что-то прознал – ведь они же это не афишируют – и пытаешься влезть в тему. Они сейчас, наверное сидят и затылки чешут в раздумьях: «Откуда ветер вдруг подул?»

Евгений Иванович действительно все эти дни обдумывал слова бывшего бауловского боевика и этим же вечером, когда Мамаев с Кобелевым пили чай в сауне, они с Сергеем Михайловичем Дарькиным сидели в подвале банка «Приморье», расположенного в здании бывшего краевого комитета КПСС.

Бывший «Специальный объект №1 Министерства противовоздушной обороны» начали строить ещё до Великой Отечественной Войны. Он соединял своими туннелями убежища бывшего управления НКВД, в котором сейчас обосновался один из факультетов Дальневосточного государственного университета, подвалы крайкома КПСС, штаб тихоокеанского флота. В семидесятые годы туннель пробили к новому зданию Управления КГБ по Приморскому краю и дальше, к железной дороге.

Там внизу под улицей Алеутской под землёй стоял «на запасном пути» специальный поезд, предназначенный для вывоза партийно-хозяйственной номенклатуры и членов их семей за пределы города. В семидесятые годы городские убежища перестали быть актуальными, так как в Надеждинском районе – в сорока километрах от Владивостока – построили новый спецобъект. Именно поэтому Спецобъект зачах. Кто бы заботился о простом народе, когда свои тела номенклатура спрятала?