– Мне кажется, и для меня это тоже было бы слишком. Искренне тебе сочувствую, – Ратиша погладил охотницу по плечу. Да я бы удавился, наверное, семь дней подряд корпеть над уроками. Это ж не в город не съездить, ни в таверну, ни к девочкам… – он глянул на скептично приподнятую бровь охотницы. – Ну да, тебе это точно неинтересно.

– Курсантка тин Даррен, ни о тавернах и девочках следует думать, а об учёбе! – Пасита тин Хорвейг возник словно из ниоткуда, и, бесцеремонно схватив за плечи, переставил на другое место, подальше от парня, при этом не прекращая выговаривать строгим тоном: – Как наставник по самоконтролю, считаю, тебе просто необходимо больше часов медитации, потому как вижу, что оный у тебя отсутствует напрочь! – он зверски глянул на лыбящегося Ратишу, и тот, вежливо поклонившись, поспешил внутрь.

– Бывший наставник по самоконтролю, – возразила Кира и добавила: – Пасита, мне бы позавтракать, – она сильнее вцепилась в драгоценные листы с заданием, и это не осталось незамеченным.

– Что тут у тебя?

– «Теория потоков», – не сдержала тяжкого вздоха охотница.

– Дай взгляну, – Кира обречённо протянула задание тин Хорвейгу. Тот взял и, пробежавшись глазами, криво усмехнулся. – Хм, за небольшую плату я тебе расскажу секрет, который поможет во всём этом легко и просто разобраться.

Несмотря на против воли зародившуюся в душе надежду, Кира стрельнула глазами по сторонам, отметив, что на них смотрят. Курсанты, в большинстве своём, хоть и изменили отношение, но всё равно были уверены, что между ней и тин Хорвейгом что-то происходит. Тот же, словно нарочно, старался укрепить эту уверенность, лишний раз подтверждая подозрения своим поведением. Вот и сейчас на них косились украдкой те, кто занимались на ближнем поле. И те, кто спешил мимо, опаздывая на завтрак.

При мысли о еде в животе красноречиво заурчало.

– Ладно, иди поешь, а после загляни к Махаррону. У него есть для тебя новости, – в стальных зрачках Защитника плясали черти, а самодовольное выражение лица наводило на мысль, что ничего хорошего ждать не стоит.

«И что же ты задумал?» – Кира на миг сжала челюсти, и вдохнула успокаиваясь:

– Наставник Пасита, можно я заберу домашнее задание, оно не моё. Я обещала его вернуть в целости и сохранности.

Тин Хорвейг, дёрнув бровью, медлил, будто бы ждал ещё каких-то слов, но охотница упрямо молчала, выдерживая его взгляд и прекрасно понимая, что он ждёт согласия.

«Ну не могу я согласиться! Не теперь. Не после всего, что я тогда почувствовала!»

После игры Кира стала опасаться Защитника ещё больше и, как могла, старалась избегать его внимания, благо занятия по самоконтролю продолжал вести Раэк, а в покои Настоятеля Пасита больше не был вхож. Охотница боялась, что снова возникнет то разрушительное желание сдаться, так поразившее её в тот миг после пробуждения: «Ведь ему не нужна я сама. Это лишь охотничий азарт! К тому же на него явно повлияла моя сила».

Поднимаясь по каменной лестнице в покои настоятеля, Кира размышляла не рассказать ли деду про странный сон, что приснился уже второй раз за седмицу: «Вдруг вещий?»

Сон ничем не напоминал давний случай во время медитации, и охотница всё же решила не беспокоить Настоятеля из-за подобной глупости, но от ощущения исподволь одолевающей тревоги избавиться так и не удавалось.

А приснилось, что она снова парит в небе птицей, а внизу, поодаль словно гнилая рана уродует землю Излом, над которым уродливым облаком поднимается чёрный, непроглядный туман. Летела она со стороны степи – оттуда же, откуда двигалась Орда. Множество лошадей, отары, пешие женщины с детьми, немногочисленные повозки со скарбом. Это было не войско, это было – всё племя. И что-то неправильно чудилось в переселении степного народа. И если первый раз Кира не придала особого значения – мало ли что в ночи пригрезится, то сегодня чётко осознала – сартоги шли к Излому.