В этот момент из калитки появился Нааррон. Споткнувшись о порожек, он едва не упал, но устоял на ногах. В отличие от Киры брат был одет и даже не забыл про шапку. В руках он нес ее куртку и сапоги.

– Сестренка, чего ты раздетая выскочила? Холодно же! – Он протянул одежду.

Кира, не обращая на брата внимания, обожгла Защитников взглядом, позабыв в этот миг и про сны, и про поцелуи. Чувствуя одно лишь безотчетное раздражение. Круто развернувшись, она направилась в избу. Вздернув подбородок, за ней поспешила Анасташа, не скрывая довольной улыбки. Нааррон посмотрел вслед женщинам, но остался, продолжая сжимать в руках ненужные куртку и сапоги.

Запал у драчунов внезапно закончился. Крэг тяжело поднялся на ноги, освобождая тин Хорвейга, который, несмотря на свое плачевное состояние и залитое кровью лицо, каким-то невероятным образом умудрялся выглядеть вальяжно, зачерпнул горсть снега и приложил к ушибленной щеке. Пасита прямо в сугробе принял сидячее положение, привалившись спиной к плетню. Вытер кровь и неожиданно радостно оскалился:

– А ты молодец, молокосос. Славная драка. – Он сплюнул кровь и пересчитал языком зубы, которые каким-то чудом остались на своих местах. – Давненько я так не развлекался.

– Я сам буду тренировать Киру! – хрипло выдал Крэг.

– А-а! – покачал пальцем тин Хорвейг. – Не угадал. Мы будем делать это вместе. А что? Тебе и правда есть чему ее научить. Я не против. Но вот наедине я вас не оставлю. – Пасита нехорошо сощурился, вспоминая принесенную спозаранку сплетню. – Да, жить ты перебираешься ко мне.

– С чего бы это? – возмутился Крэг.

– Ты следишь за мной, я – за тобой. Все честно.

– Крэг – мой друг, и он останется в моем доме! – вмешался было Нааррон, возмущенный таким раскладом, но Пасита его перебил:

– Сделаем ставки, через сколько дней молокосос отымеет твою сестру? Надеюсь, наше маленькое представление достаточно наглядно показало, что ни вам, не ей с ним не справиться? Или, может, он попросту сожжет во сне вашу избу, потому что не сможет себя контролировать?

При этих словах Защитник припомнил горящие занавески в собственном доме, а курсант – раскалившийся, как от печи, воздух.

– Но… – адепт не сразу нашелся что ответить. – С чего ты это взял?

– Я здесь единственный, кто читал Книгу Излома, – тяжело вздохнул Пасита. – Пусть и не все понял, но достаточно, чтобы осознать опасность. Но так и быть, вам тоже объясню. Таких как мы, твоя сестра сводит с ума. Естественно, сама того не желая. Это как-то связано с ее силой. Она растет, а мы в ее присутствии теряем голову, не разбирая, где наши собственные чувства, а где наносное. Что с этим делать, я так до конца не понял. Молокосос, ты согласен?

Крэг хмурый, как снеговая туча, размышлял, уставившись себе под ноги. Наконец, он поднял голову:

– Меня зовут Крэг. Пора бы запомнить, тин Хорвейг, раз ты такой умный.

– Я постараюсь, – покладисто улыбнулся Пасита, – но иногда буду сбиваться. Уж очень ты меня раздражаешь. – Он, на удивление, легко поднялся на ноги.

Крэг не ответил. Хлопнув по плечу Нааррона, прихрамывая, двинулся прочь.

– Скажи Кирране, тренировка завтра, где обычно, – бросил Пасита и направился следом.

***

Кира ожесточенно резала морковь. Лезвие ножа мелькало, и тонкие полупрозрачные пластики множились как по волшебству. Нааррон некоторое время завороженно наблюдал за процессом, втайне опасаясь, как бы сестра не отрезала себе пальцы. Та же сидела, уставившись в одну точку, и совершенно не интересовалась происходящим, пока ее руки жили своей жизнью. Анасташа, хитро поглядывая на дочь, помешивала похлебку в большом чугунке на печи.