Огневой вал. Артиллерия в прошлом, настоящем и будущем Фредерик Жорж Эр
© Эр Фредерик Жорж, 2024
© ООО «Издательство Родина», 2024
От издательства
Автор настоящей книги, Фредерик-Жорж Эр (1855–1933), принадлежит к числу наиболее известных французских артиллеристов. Питомец привилегированного высшего учебного заведения – известной Политехнической школы, – Эр в 1911 г. получает генеральский чин и в 1912 г. командируется на Балканы для изучения опыта балканских войн 1912–1913 гг. в артиллерийском отношении. На основе этого обследования ген. Эр выступает в печати с требованиями создания многочисленной тяжелой полевой артиллерии. В начале империалистической войны ген. Эр командовал 6-м арм. корпусом и отличился упорной обороной укрепленного района под Верденом в феврале 1916 г.
Затем, в 1917 г. он состоял начальником главного управления по подготовке артиллерии н вместе с тем председателем центральной артиллерийской комиссии. В 1918 г. ген. Эр, по инициативе которого была создана главная инспекция артиллерии, был назначен на пост главного инспектора артиллерии фронта и тыла. В 1920 г по достижении предельного возраста, ген. Эр вышел в отставку.
Предлагаемый труд, первое издание которого вышло в 1923 г., анализирует, обобщает н подытоживает опыт использования артиллерии на Западном фронте в 1914–1918 гг. На основе изучения этого опыта автор формулирует необходимые требования к материальной части, организации и тактике артиллерии.
В этой книге автор попытался дать анализ артиллерии в будущем, т. е. в период второй империалистической войны.
Война эта идет, поэтому читатель может проверить сам, насколько подтвердились взгляды ген. Эр.
От автора
Тактика армии должна соответствовать ее вооружению. Командование в своих планах н бойцы в способах боя должны в наибольшей степени использовать свойства вооружения; каждому усовершенствованию последнего должно соответствовать параллельное и адекватное изменение в способах боя.
Но очевидно также, что тактика и вооружение тесно связаны с боевыми методами и военной техникой противника. Негритянских войск не атакуют теми же строями, как европейскую армию, и нет при этом необходимости в столь совершенном вооружении. С другой стороны, при встрече с современной армией, располагающей усовершенствованной материальной частью и могущей умело ее использовать, следует иметь равноценную, если не превосходную, материальную часть и соответствующие ей способы боя; эти способы н материальную часть нужно немедленно приспосабливать ко всем изменениям, которые противник вносит в свои методы и средства.
Можно также сказать, что армия должна иметь вооружение, соответствующее своей тактике, дабы дефекты и недостаточность материальной части не обрекли на неудачу замыслы командования и не обесценили маневренной способности войск.
Наконец, организация армии должна соответствовать современным тактическим идеям и обеспечивать максимальное использование вооружения.
Таким образом, тактика, вооружение н организация тесно связаны между собой и не могут не влиять друг на друга.
Имела ли французская армия 1914 г. соответствующую своему вооружению тактику? Располагала ли она, кроме того, боевыми способами и техническими средствами, необходимыми для победоносного отражения германской армии? Была ли, наконец, правильной ее организация?
В дальнейшем мы рассмотрим эти вопросы, ограничивая наше исследование областью артиллерии. Разумеется, мы будем вынуждены рассмотреть, каким образом эволюционировала под давлением обстоятельств в течение войны 1914–1918 гг. тактическая доктрина и одновременно с ней материальная часть артиллерии, ее организация и взгляды на ее применение. Мы увидим, каковы были логические выводы из этого продолжительного и сурового опыта и какие уроки из него неизбежно вытекают для настоящего момента.
Часть первая. Роль артиллерии в войне 1914–1918 гг.
Глава I. Обстановка перед началом войны
I. Французская артиллерия в 1914 г.
Общее убеждение в превосходстве маневра над огнем составляло основу нашей тактической доктрины в 1914 г. Конкретно, в области организации, этот принцип автоматически приводил к тому, что численности отдавали предпочтение перед техникой.
Разумеется, никто не отрицал могущества огня; уроки последних войн (войны 1870/71 г., Балканской, Англо-бурской и Русско-японской) напоминали о нем всем, кто взял на себя труд изучить их опыт. Но если о могуществе огня постоянно твердили и писали, все же реальное значение его не всеми было осознано.
Наши уставы провозглашали исключительное достоинство наступления во что бы то ни стало.
Устав от 28 октября 1913 г. о вождении крупных соединений устанавливает следующие принципы:
«Ведение войны должно быть проникнуто необходимостью придать операциям решительно выраженный наступательный характер. Бой – исключительная цель операций – есть единственное средство сломить полю противника: первый долг начальника стремиться к бою. Сражение, когда оно завязано, должно вестись до конца, без колебаний, до крайнего напряжения сил. Решительное наступление заставляет противника перейти к обороне и служит наиболее надежным средством, предохраняющим как командование, так и войска от внезапности».
Французский артиллерийский расчет с 75 мм пушкой образца 1897 года, она же «Мадмуазель Семьдесят-Пять» (Mademoiselle soixante quinze) – гордость французской армии. Битва в Парвиллерсе, 25 сентября 1914 года
Устав полевой службы от 2 декабря 1912 г. развивает те же идеи в ст. ст. 96 и 97: «Только наступление способно сломать волю противника. Начаты бой должен быть доведен до конца; успех зависит больше от твердости и решительности в исполнении, чем от искусных комбинации. Пехота – главный род войск. Она захватывает и удерживает местность. Она окончательно вытесняет противника из его опорных пунктов; она действует маневром и огнем; лишь движение вперед, доведенное до штыкового удара, является решающим и непреодолимым; однако, обычно огонь должен проложить ему дорогу». Устав маневрирования пехоты от 20 апреля 1914 г. точно воспроизводил выражения полевого устава.
Таким образом, обучение всей армии энергично велось в наступательном духе, в духе решительного и непреодолимого движения вперед, поддержанного огнем.
Но в то время как движение вперед может себя проявить на учениях мирного времени, действие огня воспроизведено быть не может. Наши большие маневры, завершающие год обучения, состояли из нескольких дней походов, заканчивающихся большим военным спектаклем, где пехота в сомкнутых строях, с развевающимися знаменами и барабанным боем продвигалась вперед к атакуемой позиции с полным презрением к неприятельскому огню. При разборе подвергалось обсуждению лишь то, что можно видеть: в отношении атакующего – направление атаки, пути движения, быстрота окончательного штурма; по отношению к обороняющемуся – штыковая контратака, ее своевременность и сила. Но о пушках, пригвожденных к земле своими материальными потребностями, и о пулеметах, действующих лишь с места, почти совсем забывали, и лишь редко кто-либо упоминал о способах их применения и об их участии в окончательном успехе.
Из такого общего представления, естественно, вытекала и доктрина применения артиллерии в бою.
Недооценка действия огня вызывала уменьшение доли участия артиллерии в бою. Впрочем, за этим родом войск признавали лишь ограниченную силу действия. Статистические данные, собранные в течение последних войн, указывали, что потери от артиллерийского огня никогда не превосходили 25 % общих потерь, понижаясь иногда до 5 %, в то время как потери от пехотного огня доходили до 90 %.(1)
Устав полевой артиллерии 1910 г. указывал, что артиллерия обладает большой разрушительной силой по живым открытым целям, но что разрушительного действия часто бывает трудно достигнуть и что нейтрализация, произведенная во время сравнительно небольшим количеством снарядов, является в некоторых случаях достаточной.
Полевой устав, со своей стороны, подчеркивал, что артиллерийский огонь обладает лишь ничтожной действительностью против укрытого противника, а для того, чтобы вынудить его выйти из закрытия, необходима пехотная атака.
Отсюда оставался один лишь шаг до вывода, что артиллерия есть лишь вспомогательный и второстепенный род войск. Вследствие ничтожности ее действия по всем целям, кроме живых и открытых, считали бесполезным применять ее для разрушения защищенных или просто укрытых целей, а также материальных препятствий. Полагали, что борьба с артиллерией противника, расположенной укрыто, не даст решительного результата; в бою она явится лишь случайным эпизодом второстепенного значения. И нужно заранее отказаться от подготовки атак артиллерией, как не могущей дать никакого результата.
«Вплоть до последнего времени считали, – говорит доклад министру, служащий введением к полевому уставу, – что основной долг артиллерии в бою – достигнуть превосходства в огне над артиллерией противника, а затем роль ее заключается в подготовке пехотных атак путем разрушения снарядами предназначенных для атаки целей, прежде чем пехота начнет действовать».
«В настоящее время признано, что существенная роль артиллерии заключается в поддержке пехотных атак путем разрушения всего, что препятствует их успеху. Стремление достигнуть превосходства над артиллерией противника преследует лишь цель добиться максимума действия по объектам пехотной атаки… Что касается подготовки атак артиллерией, то она не будет независимой от действий пехоты, так как артиллерийский огонь мало действителен против укрытого противника, а для того, чтобы вынудить его выйти из закрытий, нужно атаковать его пехотой. Взаимодействие между двумя родами войск должно быть, следовательно, постоянным. Артиллерия не подготовляет больше атак, она их поддерживает».
