Память возвращалась медленно, с противным скрежетом пропитанных алкоголем мозгов.

Я вспомнила, как собиралась на вечеринку, как перерыла весь свой гардероб в поисках подходящего костюма и как в итоге нашла алое платье, которое не надевала больше пяти лет. Длина — экстремальное мини, голая спина, огромное декольте.

Обрывками пришло воспоминание, как красилась, пританцовывая перед зеркалом, подводила глаза черным карандашом и красила губы невесть откуда взявшейся красной помадой.

Вспомнила, как приехала к Ире, в доме которой было полно моих старых знакомых и совершенно незнакомых людей, с которыми я тут же подружилась. Помнила, как я, извечная серая мышь, в миг стала душой компании, всеобщим центром притяжения. Травила анекдоты, вспоминала истории из жизни и на ходу придумывала небылицы, которые воспринимались как чистейшая правда. Я шутила, доводила до колик окружающих и смеялась сама до упаду, до головокружения.

Уже более смутно я помнила огни ночного клуба и совсем не помнила, что пила и как много.

Я заскулила и накрыла лицо подушкой.

Так не бывает, это не я. Это все не со мной!

Это не я танцевала вокруг шеста, не я исполняла эротический танец со стриптизером. И уж точно не я совала деньги ему в трусы. Я! Мои кровно заработанные деньги! Я, всегда такая правильная и бережливая…

Мне захотелось задушить себя этой подушкой, на глаза выступили слезы ярости.

Воспоминания становились четче, ярче и унизительней.

Как такое могло произойти? Я ведь всегда умела держать себя в руках. Более того, никогда не любила обильные возлияния алкоголем, ненавидела состояние, когда мозг перестает контролировать тело.

Но ведь я потеряла этот самый контроль задолго до того, как выпила вчера первый бокал. Все началось с самого утра.

Вдруг я вспомнила, что наговорила Лосеву, как погубила свою карьеру, как нагрубила Светлане, которая ведь действительно не желала мне ничего плохо.

Я чудовище!

В голове звенело. Этот противный тренькающий звук сводил с ума. А может быть, уже поздно? Может быть, я уже сошла с ума?

Звук становился громче и невыносимее, и я сильнее сдавила подушку на своем лице. Не помогало.

Сжала голову руками и застонала. Да что же это творится?

Только спустя несколько минут моих мытарств я сообразила, что это не моя голова взрывается со звуковым сопровождением, а просто звонит телефон.

Потянулась за трубкой, валяющейся возле кровати, не совладала с равновесием и плюхнулась на пол, запутавшись в одеяле. Пока боролась с одеялом, телефон продолжал трезвонить. Мне безумно хотелось его разбить, но я даже не могла до него дотянуться.

— Ало! — Наконец-то мне удалось вырваться из объятий зловредного одеяла.

— Изольдочка, — тут же ответил голос моей горе-подруги. — Ты там живая?

Захотелось биться головой об прикроватную тумбу. Если даже безбашенная Ира сомневается, что со мной все в порядке, значит, хорошо, что я еще не все помню о своих вчерашних похождениях.

— Живая, — прорычала я.

— Я беспокоилась…

— Не стоило, — мой голос больше походил на шипение.

— Как себя чувствуешь? — Кажется, Ира чувствовала себя виноватой. Еще бы, она никогда за всю жизнь не видела меня в таком состоянии и решила, что всему виной алкоголь, который она же мне обильно и подливала. Только дело было отнюдь не в алкоголе…

Паника стала накрывать меня с головой.

— Все хорошо, Ир, — пробормотала я и выключила телефон.

Если дело не в алкоголе, то в чем тогда? Я не принимала никаких препаратов, ничем не могла надышаться. Просто проснулась утром, а весь мир вдруг стал совсем другим, или я стала воспринимать его по-другому, словно чужими глазами.