Дубовый сруб, который, наверное, смастерили ещё во время туристических поездок Ермака Тимофеевича, уходил вниз на тринадцать метров.

Набрал воды. Поднял. Вылил. Шахту закрыл. Ведро-черпак повесил. Цепляешь коромыслом домашние вёдра и шагаешь обратно, не выплёскивая.

И вот теперь таскать, стало быть, стало нечего. Воды там внизу – нет и задача номер один – вернуть её населению.

Для проведения трудоёмких земляных работ батяня выписал из райцентра своего приятеля – дядю Витю Лаптева, знатного плотника и давнего кореша, знакомого ещё с тех времён, когда Гагарин в Новосибирск прилетал за сибирскими пельменями.

И вот они глядят на колодец. Батяня угощает напарника папироской и говорит:

– Ну… глубина шахты примерно два жирафа, если один другому на плечи встанет.

– Хм… – деловито замечает дядя Витя и отодвинув дощатую крышку, смотрит на дно колодца. – И попугай, – добавляет он.

На следующий день начались раскопки. С каждым новым часом по периметру колодца стремительно росли кучи земли и конструировались строительные леса. Я бегал вокруг и орал:

– Нашли?! Динозавров нашли?

– Нет, – смеялись они. – Глубина небольшая.

– Ищите! – подбадривал их я и неистово скакал по насыпи, как насос. – Давайте, поживее, что ли! Эх! Мне в школу надо… Вот бы попалась башка тираннозавра…

Выкопав большой квадрат, они начали рыть периметр меньшего квадрата, а землю складировать в первый, большой. И так далее. Старый предательский сруб был изъят из шахты и на дне нарисовалась водичка.