– Ха-ха-ха! – с готовностью подтвердила Хохотунчик.

– Хорошо, – как бы со стороны услышала я свое согласие.

Ладно, что-нибудь позже придумаю и откажусь. Черт, черт, черт! За моей спиной! Ну а чего я ждала? Что Козырев сам ко мне прибежит? Чертова тихоня Танька! А я к ней ночевать напрашивалась…

– Тань, так давай обмоем событие! – не дожидаясь ответа, я пошла покупать вино.

– Вам уже исполнился 21 год? – спросила меня эта клуша за прилавком.

– Конечно! – не моргнув глазом соврала я.

Танька со Светкой выпили всего по паре глотков, хотя вино было вкусное, я и не заметила, как выпила всю бутылку. Потом взяла еще одну… Вскоре нарисовался Сашка – Таньку забрать. Изображая пьяную, хотя особо стараться и не было необходимости, я пошла неровной походкой навстречу:

– Сашка! Поздравляю! – повисла на нем. – Ох, оторвусь на вашей свадьбе! Отвези меня домой!

– Да мы сейчас вместе и уедем! – ответила Танька.

– Да пусть отвезет, – вмешалась Светка, она за столом все пыталась у меня бокал отобрать, ей явно не улыбалось ехать со мной пьяной в машине. – Меня позже подбросите.

В машине я сделала вид, что задремала, а выходя – что валюсь с ног. Пришлось Козырю помогать мне добраться до квартиры, а конкретно – до самой постели. Стащил с меня пальто и ботиночки, и тут я попросила воды.

– Поставь стакан на стол, – прошептала я. – Иди сюда!

Приподнявшись, резко обняла его за шею и повисла всем весом; Сашка, не ожидавший такого поворота событий, опрокинул стакан с водой и рухнул на меня. Я припала к нему поцелуем, забравшись руками под горловину свитера и гладя по плечам и груди.

Нет, ровно ничего не произошло. Он отлепил меня, замотал в одеяло и ушел… Ну почему мне так не везет! Я разделась, подошла голая к зеркалу: ну хороша ведь, зараза! Тоненькая талия, длинные ноги, округлости там, где надо, а волосы! Темная волна ниже плеч – моя гордость. Сделала себе ванну с пеной. Еще бы бокал мартини… Но в баре нашелся только папин коньяк.

Я, кажется, уснула – вода остыла. В коридоре послышались шаги и зазвенели ключи. Альбертик! Он провожал Надежду на поезд, у той очередная командировка.

– Альберт! Зайди на пару минут! – я выглянула в коридор, поспешно подпоясав банный халат на голое тело.

– Что случилось? – вздрогнул Ломоносов.

– Обязательно должно что-то случиться, чтоб посидеть с родственницей за рюмочкой коньячка?

– Коньячка… – удивленно протянул этот трезвенник, разглядывая рюмки и шоколадку.

И тут меня прорвало. Со слезами и соплями из моего организма вытекло, наверное, все вино, что выпила в кафе. Альберт обнял меня, прижал к груди.

– Ну успокойся, – поглаживая по плечам, по волосам одной рукой, второй разливая коньяк в рюмки, уговаривал зять. – Ты ела что-нибудь?

– Нет, у меня только шоколадка, – всхлипывала я.

Какие у него плечи! По мне, самое привлекательное место у мужчины – широкие плечи. Как у Козырева.

– Пойдем в нашу квартиру, там Надежда перед отъездом всего наготовила.

Бутылку я прихватила с собой. Он опять наполнил рюмки под котлеты с подливкой и салат оливье. Котлеты у Надьки вкусные. Все у нее, заразы, получается! И неожиданно меня понесло – я этому малознакомому Альберту изложила историю своей несчастной любви, подпирая рукой голову и поправляя разъезжающиеся полы халата.

– Все у тебя будет хорошо – ты молодая и красивая! – убеждал он.

– Правда красивая? – мне хотелось уточнить этот момент.

– Чистая правда, – ответил Альберт, беря меня в охапку.

…И отнес на руках в мою квартиру. Положил на постель, накрыл одеялом. И ушел… Черт, ну просто день сурка! Это уже слишком. Еще и постель вся мокрая от пролитой Сашкой воды. А у меня же есть ключи от соседней квартиры…