Время встроено в поведение животных, будь то перелетные птицы, меняющие места обитания в зависимости от времени года, или киты, пересекающие океаны во время миграций. Наш голос не зависит от природного членения времени – дня, ночи, времени года – или климатических условий. Решающим фактором воздействия на него является наше эмоциональное и слуховое поведение.

Важно не то, что сказали вы, а то, что понял собеседник

Слышать другого далеко не всегда означает понимать его. «Он не понял, что я хотел ему сказать, он меня не слышал». Мы часто говорим эту фразу. Сообщение заключается не только в словах, но и в форме слушания другого. Важно не то, что говорите вы, а то, что понимает другой. Это суть вербальной коммуникации. Высказывая одну и ту же мысль, вы будете говорить по-разному с разными собеседниками. Действие говорения, факт слушания обязывают освоить ряд культурных навыков, индивидуальных и эмоциональных, передающихся посредством вибрации тела. Интуитивное восприятие вибрационной синусоиды звука позволяет чувствовать слова. Символика слов, которую младенцу предстоит усвоить, а потом воссоздать, предполагает наличие впечатляющего вокального онтогенеза, особенно у детей-билингвов (см. главу «Голос и речь»). Аффект получает выражение через обертоны. Ребенок всегда узнает мелодику голоса матери.

Разговорная речь требует координации между активностью моторной и активностью интеллектуальной, которую мы считаем приобретенной. Она предполагает неукоснительное обучение, неизбежно проходящее через фильтр нашего голоса, а именно через ухо.

Что можно сказать об аутисте, ребенке, который все слышит, но ничего не говорит? Когда он хочет что-либо сказать, его вполне можно понять. Он, без сомнения, разговаривает сам с собой, но другие для него пребывают где-то там, вне сферы его внимания. Согласно Линде и Рене Гандольфи, «тупики речи» ребенка-аутиста расположены в пограничной зоне физиологии и психиатрии, между телом и психикой, между координацией движений и мысли. Эти дети ведут себя так, словно у них парализовало речь. Слуховой рецептор существует, и ребенок реагирует на того, кто говорит. На хромосоме № 15 был обнаружен специфический ген аутизма. Но один ген не может все объяснить в симптоматологии столь сложного поведения. Он всего лишь элемент, содействующий поведению.

Луи Жуве, Роже Блен заикались, но стали знаменитыми актерами, научившись – и как талантливо! – управлять своим голосом на сцене. Энрико Карузо, Руджеро Раймонди, Марио Дель Монако, Мади Меспле или Мария Каллас посвятили свои голоса оперному пению. Такое возможно только при наличии превосходного слуха и строгом следовании определенной стратегии, позволяющей создать голос – результат объединенных усилий голосового инструмента (гортани), приемника (его роль отведена уху) и руководителя (мозга).

Как только наша эволюция создала первые слова, голос стал давать названия вещам и формулировать абстрактную мысль. На следующем этапе мысль стала повелительницей голоса: повелитель, бывший инструментом, в свою очередь стал повелителем самого себя. Подобно тому как Микеланджело, видевший в мраморной глыбе скульптуру, только отсекал лишнее, поэт, получивший слова, лишь приводит их в согласие, чтобы актер или певец могли с их помощью выразить свой эмоциональный мир.

Воспроизведение мелодии, точное исполнение песни зависит от голосового аппарата и наличия слуха. Вы поете фальшиво не потому, что у вас плохо работают голосовые складки, а потому, что «фальшивит» ваш настройщик – ухо. Почему? Разумеется, нельзя не принимать во внимание генетический фактор. Но главным образом речь идет о необходимости воспитывать орган слуха с самого раннего детства. Ухо должно распознавать ноты, улавливать обертоны и мелодию, чтобы уметь их воспроизводить. Дефекты нашего слуха могут создать изъян в голосе.